ICE [SKZ]

5

Феликса трепало как не в себя – утро следующего дня должно было быть самым обычным – с простой тренировкой, без каких-либо приключений. Но Федерация не была бы Федерацией, если бы на катке не происходила очередная дичь. Тренировка с начала разминки была подозрительной: Минхо не было видно, Бан был напряжен сильнее обычного и даже чем-то разозлен – Феликс понял это по заходившим на его щеках желваках – парники разминались дольше обычного и постоянно падали. Страшно до дрожи в коленях.

Вчера Ликс бросил вызов Хенджину, упасть в грязь лицом будет непростительно. Тремор в коленях увеличивался с каждым разминочным кругом, простейшим вращением и дорожкой, которую делал веснушчатый парень, а когда мимо него проехал Хван со своей мерзкой и самодовольной улыбкой, да еще и подмигнул парню, добавив:

- пакуй чемоданы, красавчик, - он дернул бровью и ускорился, поправляя рукав от водолазки. Но даже тут Феликс почувствовал неладное. Хенджин улыбался. Он был красив, статен и очень харизматичен, но улыбка все равно выходила не то уставшей, не то натянутой, как будто он до сих пор находился под прицелом сотен камер, которые ловили каждое его движение в своем объективе. Феликс не был слепым: что-то в этом безупречном принце было не так, и дело даже не в его поганом характере. Как будто это все тоже обложка, образ, маска, которую он носил не снимая долгие годы, и Ликс пообещал сам себе разобраться с этим, когда придет время.

- смотри в оба, новичок, а то упустишь что-нибудь, - с осознанием собственного превосходства бросил ему Хенджин и поехал по дуге на первый прыжок. Феликс оглянулся, чтобы убедиться, не видно ли их Чану, но тот был слишком увлечен, на пальцах объясняя Сынмину технику выполнения какого-то элемента, так что не обращал внимания на двух отделившихся от общей массы фигуристов. Хенджин плавно заходил на одиночный риттбергер, в один момент так резко оторвавшись от земли, что Феликс, пытавшийся у себя в голове представить комбинацию под счет, сбился. Вскоре Хенджин завращался: сначала стоя, широко разведя руки и сгруппировав их, делая так называемый в спорте «винт», а затем – кто бы мог подумать – заклон. Глубоко прогнувшись в спине, откинув голову назад и вывернув свободную ногу наружу, Хенджин начал крутиться вокруг своей оси, держась одной рукой за лезвие конька и постепенно поднимая наверх. Обычное женское изящное вращение так ладно у него выходило, как будто он отрабатывал его всю жизнь, и Феликс нервно сглотнул: повторить было возможно, комплекция и опыт позволяли, но он совсем не был уверен, получится ли так же хорошо. Уверенность в принципе стала покидать его на середине этого небольшого выступления, но Хенджин еще только разогревался, делая дорожку из различного набора шагов. Феликс пытался запомнить последовательность, но перед глазами все плыло – он решил, что импровизация должна его спасти. Наконец, Хенджин начал заход на последний элемент, и Феликс гадал, какой же прыжок он исполнит на этот раз. Он поехал назад, украдкой поглядывая себе через плечо, затем поднял одну ногу, выпрямил, принимая положение ласточки на долю секунды, и, оттолкнувшись, высоко прыгнул, сделав три оборота.