Помощница для профессора

Глава 28.

Pov. Дженни.
Я стала просыпаться раньше будильника.
Если бы кто-то сказал мне, что можно получать удовольствие от таких ранних подъемов, я бы не поверила. Тэхен ответил, что залог хорошего настроения заключается в восьми часах беспрерывного сна ночью, бодрящем душе и хорошем  кофе с утра, мол, именно поэтому я так довольна жизнью.
Никакие восемь часов сна не сделали бы меня настолько счастливой, если бы я просыпалась в постели одна. Без его жадных рук на своем теле, жарких поцелуев и быстрых движений.
Следующим утром я на практике доказала боссу, что сон, душ и кофе далеко не все составляющие действительно хорошего утра.
Я плавилась в его объятиях, от его поцелуев. Млела оттого, как он управлялся с моим телом, даже одной рукой умудряясь дарить мне незабываемые ощущения.
А еще он понимал меня без слов и реагировал на потребности с чуткостью камертона. Дарил нежность тогда, когда я нуждалась именно в ней. Или брал меня быстро, сильно, выбивая из головы все лишние мысли. Он мог сделать это прямо в прихожей дома, не раздеваясь. Мог запереть внезапно кабинет посреди рабочего дня и наклонить меня над столом.
- Господи, Дженни, что ты со мной делаешь? - выдыхал он, когда наваждение спадало. - Я ведь не маньяк. Давай в офисе все-таки будем только работать.
Я всегда смиренно соглашалась и даже почти не провоцировала Тэхена, но магнетизм между нами и целый день воздержания все равно приводили к тому, что однажды он чуть не уложил меня на лопатки прямо в машине, несмотря на водителя. Один раз Ким сорвал мои трусики еще в лифте, пока мы поднимались в квартиру, и успел довести меня до оргазма пальцами где-то между этажами.
- Нет, ты все-таки маньяк, - подытожила я в тот раз, лежа на полу гостиной с задранной юбкой, и улыбаясь во все тридцать два.
Рядом с ним я часто чувствовала себя живой. Успевала за день переделать столько дел, выучить столько всего нового, что раньше валилась бы без чувств в кровать, но теперь... Возвращалась вместе с ним домой, и моя кровь снова бурлила.
Оказалось, что профессор почти не смотрел кино. Некогда, пожимал он плечами. Раньше его вечера были заполнены переговорами, телефонами, делами, которые он постоянно откладывал, или поиском дополнительной информации. Справочники, кодексы, мемуары других юристов. Все в его жизни, так или иначе, вертелось вокруг работы. Даже свободное время. Так что вечерами я выкраивала для нас час-полтора, чтобы глянуть сериал или какое-нибудь кино.
А в обеденный перерыв все чаще вела его на набережную, где мы, сидя на скамейке и уплетая сэндвичи с горячим сыром, все так же обсуждали дела, которыми займемся, когда вернемся в офис. И все же это было иначе. Словно два влюбленных студента...
Хотя среди нас двоих студенткой была только я.
Чем дольше я жила и работала с Кимом, тем сильнее восхищалась им. Да, он был не подарок. Вспыльчивый, требовательный, жесткий, но вместе с этим внимательный и трудолюбивый, настоящий фанат своего дела. Лучший адвокат. Неутомимый мужчина. Да и просто хороший человек. Хотя последнее он изо всех сил скрывал. Примерно так же, как не афишировал свою заботу о приюте бездомных животных.
Из-за руки Тэхен не мог заниматься спортом и часто сокрушался, что теряет форму из-за вынужденного перерыва. Хотя плечи моего профессора были все такими же широкими и мощными, а кубики пресса тоже никуда не делись, поскольку Тэхен следил за питанием, морально он плохо справлялся с ограничением активности, поскольку спорт для него давно был неотъемлемой частью жизни.
А ещё спорт отлично прочищал мозги. Несколько подходов к штанге, и в голове наступала долгожданная пустота. Пусть и ненадолго, ведь потом он возвращался домой и снова принимался за работу.
Теперь на смену спорту пришел секс, и аппетиты моего босса не знали меры.
Если мы заканчивали пораньше и в планах на вечер не было кино, то иногда я тащила Тэхена на прогулку, где мы бродили допоздна и целовались на скамейке.
Я очень часто ловила себя на том, что любуюсь им. Был он собранным, суровым, беспощадным адвокатом на слушаниях. Со стальным блеском в холодных глазах. Неприступным айсбергом, каким он казался мне на лекциях.
Или растрёпанный, румяный, с потемневшими от удовольствия глазами. На ковре, в офисе или в постели рядом со мной, в своей дорогой рубашке с оторванной мной в пылу страсти пуговицей. Без одной запонки. Со спущенными штанами.
Совершенно иное, потустороннее воплощение профессора, о котором никто не знает. Таким он принадлежал мне одной.
Вечером, возвращаясь с работы, я привычно целовала его в щеку, отмечая отросшую за день щетину. Думала о том, что следующим утром он снова будет бриться одной рукой, а я буду хохотать, пока чищу зубы, потому что он будет корчить рожи, надувая щеки, выпячивая подбородок. Не знаю, все ли мужчины бреются также комично, или Тэхен старается для меня.
В моей жизни был только отчим, отца я не помнила. А сам Дживон брился станком и очень редко. И, разумеется, я за ним не подглядывала.
Наша странная совместная жизнь вдруг вошла в какую-то привычную и уютную колею, в которой важный адвокат и вчерашняя студентка прекрасно уживались вместе.
- Как вернёмся домой, примем вместе ванну, - пообещал мне босс ещё днём, обнимая меня за талию. - А то моя помощница отлынивает от своих прямых обязанностей, в прошлый раз я мыл себе голову сам.
Так что, лишь шагнув в квартиру, Ким отбросил в сторону брюки, сорвал с плеч рубашку и шагнул ко мне, голый и абсолютно невозмутимый. Тогда как я по-прежнему, кажется, краснела при виде его наготы. Обнял меня, прижимая к своему твердому телу.
- Мне нужно приготовить ужин, - выдохнула я.
- Закажем из ресторана.
- А ты разве не должен просмотреть материалы из архива об опеке?
- А ты разве не просмотрела их за меня, пока я был на совещании? - в тон мне ответил он.
Я кивнула и дала увести себя в его шикарную и просторную ванную, как раз для двоих. Прекрасно помнила, чем закончился для нас двоих тот последний раз, когда я мыла ему голову. Вроде недавно, а, с другой стороны, как в прошлой жизни, когда его льдисто-холодный взгляд обжигал только морозом, а не бушующей страстью.
По дороге профессор подцепил телефон, заказал суши, тут же расплатился через мобильное приложение и набрал консьержа. Все это он осуществил, прижимая телефон к плечу, и одной рукой, ведя меня в ванну.
- И зачем тебе помощница? - прошептала я. - Ты ведь и сам со всем отлично справляешься.
Тэхен только перехватил мой взгляд, но ничего не сказал, так как в этот момент просил оставить курьерский пакет внизу, чтобы самому забрать его позже.
А мое сердце ныло так, словно его проткнули сотней иголок.
Я сразу вспомнила, как он стал часто управляться с травмированной рукой, даже не замечая этого. Я ведь малодушно надеялась, что перелом не заживёт за сорок дней, и ему придется носить что-нибудь весь остаток жизни. Ведь если однажды он все-таки сможет сам справляться с пуговицами, завтраком и кофе, я стану ему не нужна.
Пару раз я видела, как он снимал ортез и через боль пытался согнуть руку и пальцы, чтобы разработать их. Занимался этим он, когда был уверен, что я не увижу. Не знаю, разрешили ему так делать или нет, но на всякий случай ничего не говорила. Это была болезненная тема во всех смыслах.
Я знала, конечно, что рано или поздно этот день настанет, но предпочитала отрицать и наслаждаться мнимым счастьем.
В ванной комнате с разговорами было покончено. Тэхен набросился с поцелуями и стал раздевать меня одной рукой, а я помогала ему обеими.
Когда мы избавились от одежды, я снова взялась за знакомую уже баночку с розовой пеной для ванны и на этот раз не утерпела.
- А откуда она у тебя? Запах и цвет у нее совершенно не мужские.
- Миген подарила вместе с вон тем кремом для бритья. Потом долго извинялась, что перепутала в магазине баночки. Я только дома увидел, так бы сразу вернул.
Тэхен опустился на колени и стянул с меня последнее, что на мне оставалось.
- Займись пеной, Дженни, а я займусь тобой.
Я вспыхнула, глядя на то, как он закидывает одну ногу себе на плечо, как жмурится, пробуя меня на вкус.
В глубине души я очень боялась, что прямолинейный Ким однажды спросит, почему за столько раз, я так и не решилась на минет. И совершенно не знала, что ему на это ответить. Как объяснить, что у меня взыграл «синдром отличницы» и я хочу поразить его, а без опыта это не выйдет...
Ким на мгновение отстранился.
- Ты снова смотришь на меня так, - прошептал он мне.
- Как? - отозвалась я.
- Этим взглядом, после которого единственное, что я хочу, это снова оказаться в тебе. И плевать, где мы находимся: в суде, в офисе или в машине, есть вокруг нас люди или нет. Мне кажется, я чувствую твой взгляд, даже если не вижу тебя саму. Твой взгляд обжигает даже через одежду. И все, о чем я могу думать в этот момент, чтобы ты как можно скорее снова оказалась подо мной: голая, мокрая и довольная. Чтобы стонала в голос, как ты одна умеешь. Как ты делаешь это? Что это за магия?
Ответ вертелся на языке, обжигая рот терпкой пряностью. Растекался в животе жидким огнем и в то же время эти чувства на вкус были сладкими, как клубничное варенье.
Разве мог взрослый мужчина, старше меня  не знать, что это за магия? Мог ни разу не столкнуться с нею? Или роботам просто не подвластны чувства?
Не может Тэхен не знать, какая магия тянет нас магнитом. Сам куда опытнее меня, прекрасно должен понимать, откуда эти ощущения берутся и как называются.
Думаю, у меня все было на лице написано, да и слова готовы были сорваться с языка, но босс не стал ждать моего ответа. Он провел языком между моих ног, награждая меня новым, другим поцелуем. Мои стоны отскакивали от стен и пола, как солнечные зайчики. Он часто просил меня стонать громче и не сдерживаться. Оказалось, что не только женщины любят ушами.
Я задрожала в его руках, предчувствуя приближение оргазма. Пошатнулась и поняла, что профессор вдруг перехватил мои бедра обеими руками. Его язык ужалил прикосновением самую чувствительную точку, и я взорвалась с оглушительным стоном.
Он поднялся, подхватывая меня за талию. Эмоции переполняли меня так же, как та пена, что выросла над ванной воздушным облаком. Я всхлипывала, и вся подрагивала, пока Тэхен помогал мне перебраться в ванну. Где была теплая вода, ароматная пена и баюкающие объятия, его неспешный ритм и тягучие медленные поцелуи.
- Вода же расплескивается, - шептала я между поцелуями.
- Плевать. Хочу тебя в ванне... Еще с прошлого раза.
- «Я к вам лез? Это вы сами ко мне лезли, Ким Дженни», - спародировала я его слова, и громко ахнула, когда в ответ Тэхен вдруг насадил меня сильнее, впившись под водой в мои бедра.
Обеими руками.
Я привыкла к его прикосновениям одной рукой. И когда он вдруг касался меня еще и правой, я пугалась так, словно она принадлежала чужому человеку.
Сердце сделало кульбит, и забилось в горле. Вожделение смешалось со страхом перед проклятым «когда». Похоже, оно было даже ближе, чем мне казалось.
А что если он действительно не знает, что это за магия? Что если я так и не успею ответить ему о том, почему один его взгляд заменяет мне килограммы шоколада, а улыбка способна сделать меня счастливой?
- Тэхен... - выдохнула я. - Тээ-хеен...
Я впилась в его губы сильным глубоким поцелуем, потому что всего было слишком много: близости, страхов и наслаждения. Чувства искали выход, и в очередной раз я позволяла себе выражать их только языком собственного тела. Лихорадочными движениями бедер, порывистыми поцелуями, кусая его манящую пульсирующую жилку на шее.
Тэхен прервал поцелуй, позволяя мне кричать в полную силу. А еще, чтобы максимально ускориться, множа мое удовольствие сильными и глубокими толчками.
Наши сердца колотились в унисон. Это не может ничего не значить. Не может. Вдруг он и, правда, просто не знает? Вдруг просто не чувствовал ничего такого раньше?
Я задыхалась, а невысказанные слова душили глотку. Подступали, как разгорающийся в теле оргазм. Рвались наружу. Бессвязные стоны грозили перейти во вполне сознательные признания. А мучительное «когда» темнело на горизонте сокрушительной грозой.
Тэхен ударил сильнее, и это стало последней каплей. Плотину прорвало. Я закусила губу, переживая самый мощный в своей жизни оргазм, как вдруг услышала:
- Дженни? - удивленно выдохнул Ким. - Ты плачешь?
- Тэхен, - повторила я эхом. - Я люблю тебя...