Ждать и надеяться.

Глава 5. Драко Марфой.

...иные мысли родятся в мозгу,
а иные в сердце.

Александр Дюма,
«Граф Монте-Кристо».

Май.

Гермиона дёргала кутикулу - это было дурацкой привычкой, приобретённой во время непрекращающегося стресса из-за войны и длительного пугающего поиска крестражей. За шесть потерянных лет ей, вроде бы, удалось побороть подобное проявление нервозности, которое вернулось в тот момент, когда она сидела в просторной палате при ярком свете лампы в стенах Святого Мунго, а целительница Лука расположилась напротив неё вместе с Дженкинсом.

Каждый месяц у них проходила подобная встреча.

Каждый месяц они говорили ей одно и то же.

- Похоже, никаких изменений, - сказал Дженкинс в этом месяце. В прошлый раз этой возможности была удостоена целительница Лука. Вне зависимости от того, кто сообщал ей это, осмотры стали надоедать, потому что ничего не менялось и не наблюдалось никакого прогресса. Эти слова словно были оставлены под палящим солнцем в течение пяти месяцев и уже начали гнить.

Гермиона сказала Драко не брать отгул в этом месяце, чтобы просто просидеть в коридоре, пока целители говорят одно и то же. Ей не нужно было специально направляться в больницу, поскольку она знала, что в голове всё было по-прежнему.

Если не считать тех чувств, что она теперь испытывала к Малфою.

В течение трёх недель, минувших с момента их ссоры на крохотной кухне, когда сознание Гермионы перевернулось после поцелуя, Драко стал вести себя иначе. Он начал проявлять упорство. Вернувшись от Тео на следующий день с целым списком историй об их совместной жизни, Малфой был решительно настроен рассказать ей всё до последней капли, независимо от того, сколько на это потребуется времени.

- Я не могу выкинуть из памяти последние шесть лет, - сказал он, сжав в руке список с воспоминаниями. - Как и ты не можешь вспомнить это время.

Гермиона только устроилась на бархатном диване с Живоглотом и чашкой чая, когда Малфой вернулся домой со сбитым дыханием и непоколебимой решимостью открыть перед ней душу.

- Мне жаль, - продолжил он. - Мне жаль... я надеялся, что ты сможешь просто вспомнить... и мне не пришлось бы воскрешать в памяти трудные разговоры и заново переживать моменты наших ссор. Я хотел бы загладить свою вину за то, что повёл себя как трус вчера. Я мог показаться эгоистом и слабаком.