Летсплейщики

18 глава

Ты встала, помыла посуду за собой, подошла к столу, чтобы забрать книгу (да, да, я забыла в прошлой главе написать, что ты взяла с собой книгу). В это время Никита подошел, ты этого и не услышала, и не почувствовала, как он встал рядом. Т/И обернулась на него.
— Никита блять! Четов извращенец! — девушка занесла книгу над головой, собираясь огреть парня
Но у нее бы не вышло. Но на это есть пару причин. Во-первых, Никита был выше Т/И и ты бы не так уж и легко попала ему книгой прямо по макушке. Ну, и во-вторых, сам Никита не дал бы это сделать. Как? Да очень просто!

Девушка испуганно взглянула на парня. Его лицо было так близко к твоему, и… И глаза закрыл…и… И его губы касаются твоих губ. Осознание пришло не сразу. Пальцы, ранее сжимашие книгу дрогнули. Т/И, может, и хотела бы ее удержать, чтобы все-таки огреть обнаглевшего Никиту. Вот только сегодня, похожу, не самый удачный день в жизни для Т/И. Книга — чтоб ей провалиться! — с громким стуком упала на стол.
А тем временем Никита отстраняться и не планировал. Напротив: Т/И ощутила, как ее бедра упирались в стол. Девушка пыталась повернуть голову в сторону, чтобы разорвать этот странный поцелуй, но Никита мягко коснулся твоего подбородка кончиками пальцев. Это простое, нежное движение заставило тебя застыть.
« Что ты делаешь?» — единственный вопрос, который тебе хотелось сейчас задать чересчур уверенному парню.
Вторая рука Никиты уперлась в стол, сбоку от Т/И. Убежать уже не получится…
Хотя признаться, уже не особо то и хотелось. Неровное дыхание парня щекотало щеку. Т/И уже не помня себя, положила несколько дрожащую руку на плечо парня. Следом за ней — вторую. А затем и губы Т/И наконец разомкнулись. Никиту это воодушевило. Ты ощутила его улыбку на своих губах, даже сквозь поцелуй. Парень целовал тебя аккуратно, но настойчиво, одновременно стараясь не спугнуть, но и не дать расслабиться.
Пальцы Никиты с подбородка скользнули к щеке Т/И, и уху, а затем и зарылись в рыжего цвета волосах Т/И. Парень тяжело вздохнул и, взяв волосы Т/И в кулак, грубо отклони в твою голову назад, тем самым заставил девушку вскрикнуть. Он глубоко вдохнул запах твоих волос. От них почему то всегда веяло корицей, мятой и шоколадом.
Никита приспустил рукава твоей пижамы. Пока ты отвлеклась он успел положить тебя на стол.
— Каждый хороший парень всегда носит с собой наручники, не так ли? — его голос осип. Его было просто не узнать. В прежнем, чрезмерно добром взгляде, Т/И увидела какое то коварство…или это была хитрость…а может и все вместе. Тот взгляд нельзя было сопоставить ни с чем.
Щелчок.
Твои запястья скованы наручниками… Никита придерживал их одной рукой, второй же быстро растегивал пуговицы на шортах
— Н-Ник.- даже не сумев полностью выговорить его имя…девушка заметно покраснела, но Никиту это, кажется, лишь умилило. Он склонился и как то чересчур нежно поцеловал губы Т/И. Ты ощутила, что дыхание сперло. Видимо, было в этом «черте» что то такое, что не смотря на все, заставляло доверять ему.
Ты не чувствовала никакого страха. Все, что овладевало тобой сейчас — дикое стеснение от осознания того, что, где и с кем происходит.
Верхняя часть пижамы растегнута, но под ней остается мешающий Никите бюстгалтер. На нем не было лямок, в этом и был плюс, потому что парень просто стянул его вниз, полностью обнажив грудь Т/И и склонившись над тобой.
Слышать твой робкий, тихий, сладостный стон — это единственное блаенство на сегодняшний вечер.
Никита ласкает тебя не то чтобы нежно — скорее поймав некую «золотую середину между двумя частями единого целого. Он покусывал и слегка оттягивал зубами соски Т/И, тем самым заставляя сжиматься и еще больше вздрагивать под ним. Это отчасти доставляло ему еще большее удовольствие.
Ощущение власти над кем то, кто дорог тебе, — бесценно. Особенно тогда, когда этот кто то — единственный, кто верит тебе, и кто поддерживает тебя.
Вскоре Никита избавил Т/И от коротких шортиков, следом за ними стянув и единственное, что, по сути, пока оставалось нетронутым — трусики девушки.
Беспардонный хам.
Что то в таком роде стоило бы сказать Т/И, ну, или, даже по грубее, однако возможность заговорить ей не дали.
Потому что рука парня скользнула меж ног девушки. Движения пальцев умелые, уверенные на все сто процентов. Подумать только, скольких за свои уже почти 17 лет мог ласкать этот парень? Ведь много девушек вешается именно на таких, мало того, что, красивый, так еще и богатый.
Т/И кусала губы. Ты все равно стонала и дрожала. Дышать становилось все тяжелее, держать себя в руках…ей казалось, что она давно уже забыла, как это делается. Хотя почему забыла? Она не могла забыть, она просто даже не знала, как это делается.
Спина прогибалась так, словно бы ты ею совершенно не управляла. По правде говоря, так оно отчасти и было: девушка не чувствовала в те моменты ничего, к чему притрагивался парень.
Создавалось такое ощущение, будто бы, перестань он ее касаться, — и сама Т/И буквально сгинет. Словно только он удерживае6т тебя здесь. Хотя, на самом деле все было в точности, да наоборот. Это из-за тебя Никита оставался здесь, рядом с тобой, из-за тебя он изменился, стал чуть нежнее относиться ко всему, также как и ты поменялась ради него.
Неужели вы оба не можете позволить себе вознагражение?
Т/И не ожидала, что парень войдет так быстро. Потрясающее чувство наполненности, оно не было забыто, нет, оно было достигнуто тобой впервые за всю жизнь. И легкий, протяжный стон.
— Н-Никит…- девушка сжала кулаки, сведя лопатки.
— Тихо, Т/И, тихо. — его шепот заставил вздрогнуть тебя сильнее
— Р-растегни их….
Наручники снова брякнули, ударившись о кафельный пол.
— Лучше?
— Да.
Никита двигался быстрее, проникая в тебя глубже раз, за разом. Ты теплая — и изнутри, и снаружи. К твоему слегка дрожащему, горячему телу хочется прижиматься все дольше и дольше. Но движения становятся резче, сдерживать их парень уже не в силах. Он целует твои губы, щеку и ухо, нежно покусывает мочку, проведя по ней языком.
Т/И боязливо уткнулась в плечо Никиты лбом. Ты крепко обнимала друга, словно цепляясь за его плечи и спину, будто бы ее действительно путало, что может внезапно испариться, исчезнуть.
Парню ничего не оставалось, как приподнять тебя со стола. Он прижал Т/И к себе, целуя тебя в шею, то спуская, то вновь приподнимая. Ноги слабели, колени начали трястись, но парень держался настолько много, насколько только мог, прежде чем усесться в кресло оставив тебя у себя на коленях. Руки Никиты уже привычным движение скользнули на ягодицы девушки сжав их. Он помогал тебе двигаться, толкаясь навстречу тазом, кусая и так сухие губы.
В этот раз было как то не так как обычно. Обычно парню хотелось только получить удовольствие, но не как не приносить его. Ему хотелось отдать то — что только мог. Хотелось смотреть на тебя когда то сладко и все еще так мило и неуверенно стонет. Когда ее тело само, уже без помощи парня начинает двигаться, когда ее пальцы впиваются в кожу на его плечах, оставляя тонкие бороздки от ногтей, которые и вовсе не были царапинами — просто легкими следами, которые исчезнут уже через несколько минут.
Т/И дрожит. Ты закрываешь глаза, даже жмуришься, и Никита чувствует все напряжение от твоего тела. Он улыбается, кладет руки на твою поясницу, тем самым притягивая девушку к себе. Т/И вскоре с протяжным и более громким нежели ранее стоном кончает, закусив нижнюю губу и чуть сильнее сжав плечи парня. Ты и правда цепляешься за него, словно он был единственным твоим спасающим кругом.
— Тише Т/И, тише, — Никита поглаживает Т/И по волосам. Толчки становятся нежнее, плавнее и аккуратнее…- сейчас

Никита судорожно вдыхает воздух сквозь стиснутые зубы, откинув голову назад. Черт подери, не сорваться бы прямо сейчас…
Он кусает губу, движется еще медленнее. Он кусает губу, движется все медленнее и медленнее. Пальцы Т/И тонкие, хрупкие, скользят по его груди. Девушка сглотнула, посмотрев Никите в глаза. Она неуверенно, боязливо начинает подниматься и опускаться на члене друга в такт движений самого Никиты. Но даже не это завораживает парня.
Ее взгляд. Глаза Т/И блестят — и черт бы побрал эту полутемноту (там были зашторены окна). Он не мог разглядеть. То ли от слез в твоих глазах было легкое сияние, то ли это все именно то, что и хотел дать тебе Никита.
Почувствовав что держаться больше не может, Никита рывком встает и, вновь уложив Т/И на стол, делает последние, грубые, резкие, жесткие толчки, от которых слышны хлопки тела, Никиты о Т/И.
Т/И стонет, вскрикивает, и кусает губы, явно не ожидая резкой смены событий. Но уже в следующую секунду Никита чувствует что ты вновь кончаешь — и в эту же секунду ему приходится выйти из девушки, обильно кончая следом.
Никита навис над Т/И, опираясь локтями обеих рук, по бокам от головы девушки. Он тяжело дышит. Даже не так: задыхается.
Легкие сводит пронзающей болью, будто бы их стенки слиплись, и теперь судорожно пытаются разлепиться обратно.
Парень наконец решается открыть глаза.
Прямо перед ним покрасневшее, хорошенькое лицо Т/И. Ты не смотришь на Никиту, явно все еще ощущая себя крайне неловко.
Никита улыбнулся.
Он склоняется ниже, аккуратно, нежно, целует губы Т/И.
Ты вздрагиваешь. Разумеется. Ты ведь не ожидала, что друг останется ласков к тебе после случившегося.
Жалеют ли они? Нет, ни сколько! Никита лишь боялся, что отношение Т/И к нему изменится, также как и ты боялась что его отношение поменяется, но все же все тут не так просто как кажется

___________________________
МЕНЯ ЗАСТАВИЛИ АААААААААААА