— да это не он, он не может.
— Антон.
Повисла тишина.
— Антон?
Он просто держал в руке этот шприц и смотрел куда то вниз. Глаз не было видно, так как чёлка на них падала.
— Тош? Ты чего молчишь? - Лера перестала качаться и просто сидела на качеле.
Послышался всхлип и тело дрогнуло.
— ты, плачешь? Антооон. Ну ты чего?
Лера подошла к нему и обняла его, прижимая голову к её плечу.
— может это не его? Откудо нам знать?
Они стояли так несколько секунд. Антон, выпустил одну слезу и перестал.
— а может, мне к нему прийти? - наобум сказал Антон.
— эм. Что? Ты башкой стукнулся? А если он наорёт на тебя? Или выгонит?
— похуй, я заново зайду.
Он выпутался из объятий и пошёл к подъезду.
Да бля, не может он принимать. Он бы тогда был бы не в состоянии вести пары.
Эта мысль у Антона была до самой двери в квартиру преподавателя. Он, немного помявшись всё же постучал. Ему не открывали. Он снова постучал, и только на третий стук ему открыли. Брюнет был бледным. В растянутой серой футболке, которая была широкая настолько, что Арсений Сергеевич казался худее чем в рубашке в универе. А может и не казался. Штаны так же были растянутыми, но скорее всего они просто свободные.
— Арсений Сергеевич, что с вами? Почему вы ведёте себя так странно. Вы бледный и похудели. Очень. - шёпотом добавил последнее слово. Голубоглазый стоял и слушал его не перебивая и не спрашивая почему он здесь, и что делает.
— Антон... - раздался хрипловатый голос. Но Шастун перебил.
— у вас что-то не так со здоровьем? Или вы что-то пьёте?
Арсений ничего не отвечал и молча смотрел на Антона непонимающим взглядом смешанным с жалостью.
— Антон.. п..
Он опять замолчал и опустил взгляд, смотря куда-то в право, на стену подъезда.
— прости.
И Антон не успел одуматься как оказался в объятиях. Его руки были холодные и тонкие, почти как у Антона в 15-16 лет, когда тот чуть не получил анорексию.
Арсений Сергеевич казался таким хрупким, и это удивляло больше всего на свете. Лейсан с Пашей расстануться (не дай бог)? Похер, тут худой Арсений.
Он обхватил Антона чуть выше талии, в районе рёбер. Расположив голову чуть выше груди и повернув в право, закрыв глаза. Он понимал насколько он тупой. Он выгнал того, кого почти в прошлой жизни любил. И сейчас любит. Но. Го могут вышвырнуть из универа и он потеряет год обучения, а Арсения уволят. Именно за это он боится. Хочется сбросится с девятого этажа и думать насколько же он идиот. Он мягко обнял, как ни странно, сильное тело Шаста, ведь если бы они сейчас играли в аймрестлинг, то Антон победил бы его все тридцать раз.
— прости пожалуйста. - прошептал он куда то в пустоту.
— Арсений Сергеевич. - он немного отодвинул тело преподователя от себя. - покажите руки. До локтей.
И он показал. На них были шрамы от уколов, немного вздутые.
— блять... - сказал он шёпотом. Они так и стояли в подъезде.
Антон толкнул препода в квартиру, закрыв за собой дверь и прижал его к большому шкафу купе, низко рыча:
— зачем. Зачем сука!? Наркоман чёртов.
И раздаётся резкая вспышка боли. Брюнет машинально хватается за нос и сгибается, но не успев его поднимают и ударяют в живот. Арсений скулит от боли, ничего не прося, зная сам что ему это надо. Его бьют ещё несколько раз, после чего ноги не выдерживают и он скатывается на пол.
Серая футболка была в красных пятнах, все руки были так же в крови. Арсений сидел и вытирал её, пока Антон что-то делал на кухне. Но она всё текла и текла. Голова кружилась а перед глазами были слабые радужки, от не прошедшего действия наркотика. Он держался за живот, так как били именно туда, но больше пострадало и так израненое лицо. Он закрыл глаза и всё ещё держал руку у носа. Он почувствовал как его начинают приподнимать, открывает глаза и привстаёт. Сил почти нет, он еле как поднялся на ноги и его сразу же обхватила вокруг талии довольно мягкие, но одновременно сильные руки. Дотащив этого наркомана до ванной, он посадил его на стул рядом и начал вытирать кровь.
— Арсений Сергеевич. Почему вы такой идиот? Я вас ненавижу, но так люблю.
Арсений смотрел на него затуманевшим взглядом. Он так старательно вытирал с его лица кровь.
— Ан... т.. - он взял его за запястье. Видеть такого преподавателя он не привык. Хрупкого и беззащитного.
— тихо. Наркоман.
Он не перестанет это напоминать ему, пока тот не перестанет употреблять. Но ведь, бывших наркоманов не бывает, так ведь? Хех. Здохни, тварь.
