Наруто в Акацуки

Переговоры

ААААААААААААААА Девятихвостый ты.. Ты можешь покидать тело хозяина значит ты вновь можешь уничтожить деревню

-А за чем мне это делать

-Что прости??????
-----------

-Не хочешь ,но ты же её ненавидишь?

-Эм ну не то чтобы прям ненавижу просто из-за нее меня подчинили и заставили всё крушить!

-Что .. подчинили ?

-ха, а вы что думали ,меня подчинили ширинганом и заставили рушить деревню!

Когда хвостатый упомянул ширинган все насторожились, а особенно Саске

-Эй хвостатый -включив ширинган произнёс пацан

-Ооооооо опять ширинган
Тц.... Бесите вы Учихи, прям и хочется каждого убить, но.....

Обернувшись лис посмотрел на Наруто что сидел в отключке в кандалах на дурацком кресле и вспомнил время что они провели вместе весёлые разговоры, споры, тренировки по высвобождению чакры лиса и просьбу что попросил Наруто на одной из них

Flehbek*

- Эй Курама у нас получилось ты можешь теперь покидать моё тело в виде чакры, а также таким образом помогать мне в боях ведь это тело из чакры почти как живое верно! - восхищался парнишка

-Конечно, дурак и не кричи так громко я не выспался голова болит. И с этим телом я могу напасть на Коноху и уничтожить её и представь....

И в мгновенье его перебил Наруто

-Курама Но Енко Девятихвостый Демон Лис

-Ну я и почему так официально я же говорил просто Курама

-Я помню но...
я хочу попросить тебя не причинять вреда Конохе пусть она мне и ненавистна ,но там есть люди что относились ко мне хорошо поэтому пожалуйста не убивай не кого из Конохи без моего разрешения

Лис не ожидал такого поворота, но всё же ответил

-Хорошо, не буду

-Спасибо

Это нежное "спасибо" сопровождалась нежной улыбкой что на долго осела в памяти лиса.

END Flehbek

POV Kurama

Всё же этот парень очень добрый, защищает то чем дорожит ,его улыбка как само солнце, а глаза как два океана в которых так и хочется утонуть, но эти люди, эти Коноховцы подлили в голубой океан чёрной как сама смерть смолы и это губит эти прекрасные глаза за это я их ещё больше ненавижу ,но я обещал ему не трогать их, господи за что мне всё это