- Что-то жарковато сегодня, - поморщился Уайтмор, - Осень же, что за черт? - Ты уже давно не в Мичигане, дурак, - засмеялся второй пилот Фарел, - Здесь, в Нью-Мексико, вообще холодов почти не бывает, сам смотри, пустыня вокруг! Уайтмор чуть повернул рукоятку штурвала, заходя на широкий круг над каньоном. - Но места здесь красивые, - сказал он, - Как думаешь, может, купить тут ранчо, у каньона? До пенсии всего лет пять осталось, а потом... - Знаешь, я не хотел бы кайфовать в местах, где у меня были боевые вылеты, - возразил Фарел. - Да разве это боевой вылет? - хохотнул Уайтмор, - Так, разминочка. Сейчас зачистим всех с этой стороны каньона, а там уже не наш квадрат, пусть другие дрочатся. Из "Апач", наклонив нос, завершал круг и начал сбавлять скорость. Боевой вертолет поворачивался изящно, словно падающий кленовый лист. Уайтмор имел более двухста часов боевых вылетов, а сколько учебных и тактических, он уже давно перестал считать. Машина чувствовала его, а он - машину. Другие пилоты любили выходить с ним в паре. Потому что им по сути нечего было делать, кроме как наводить целеуказатели и корректировать огонь. Сказка, а не боевой вылет. - Да, ты прав, это не работа, - махнул рукой Фарел, - Вот над этими общежитиями вообще скука смертная была! - Смертная - это ты в точку попал! - криво улыбнулся Уайтмор, - Сколько мы там этих тварей отстреляли? - Я - десять, ты, вроде, восемь, - под кислородной маской Фарела не было видно, как он улыбается во все тридцать один зуб. - А людей? - Не считал, но точно больше двадцати... ...Гордон в изнеможении опустился на холодный пол скалистого тоннеля, уронил автомат и, прислонившись к бугристой влажной стене, закрыл глаза. Ему хотелось послать все к чертям и поспать хотя бы полчасика. Он уже даже забыл, что надо строить планы, думать, что будет делать потом, когда выберется отсюда, и как будет со всем этим жить. Может быть, даже придется переехать в Европу, хотя бы на время, лет на пять, благо, там у него остались знакомые. Но думать не хотелось совсем. Все болело. Руки отваливались от постоянного таскания тяжелого автомата, хоть и почти привыкли, но все же... Все звуки были слышны словно через тонкую пленку - он явно повредил слух, хотя и не безвозвратно. У него уже было нечто подобное раньше, когда он в школе стоял весь рок-концерт возле колонки в два человеческих роста. Прошло потом только недели через две. Кровь сейчас из ушей больше не шла - и на том спасибо. Ему казалось, что он весь - один большой ушиб, пульсирующий, горячий, воспаленный. Лицо, правда, уже приобрело нормальные очертания, отойдя после экзекуции в плену у солдат. Но головная боль так и не прошла. Он был грязный, словно восставший из сточной канавы бомж. Волосы слиплись. Наверное, единственное, что было на нем кристально чистым, это очки, которые по логике давно уже должны были сломаться или разбиться. Но держались, ничего. Как и он сам. Он не ел уже больше суток. И, наконец, пересилив себя, тяжело встал и, с напускной энергичностью в походке, начал обыскивать тела солдат. И теперь ему нужно было вовсе не оружие или патроны. Стараясь не глядеть на лица убитых им парней, он рылся по их карманам и рюкзакам, про себя вымученно шутя, что автомат ему стал чем-то вроде нелюбимой жены, а патроны - вроде детей. Такую жену и бросить хочется, но ради детей пока еще приходится терпеть. Улов оказался небольшим. У вот этого, с обожженным телом - половина шоколадного батончика и чахлый пирожок, причем и то, и то, и то мало напоминало еду, скорее - угольки и жижу. В вон того, с куском металла в животе - погнутая банка "Спрайта", чипсы и пара домашних бутербродов с беконом. У того, что теперь лежал почти без головы, Фриман, подавляя смесь жалости с отвращением, выудил пачку печенья, армейские хлебцы и пару консервов из сухого пайка. К остальным он уже не стал подходить, решив, что даже ради еды уже не может шарить по телам. Отполз к стене, где оставил автомат, снова сел и принялся есть, жадно, быстро, почти не жуя, с наслаждением чавкая. Крошки застревали в бородке, газировка стекала по усам и капала на грудь скафандра, добавляя к начертанной на нем "Лямбде" новые разводы и пятна. Ученые не врали - за шлюзом действительно было ужасно. Несколько тел в совершенно красных от крови халатах, изуродованные пулеметными очередями. Понять, где засели стрелки, не составило труда. Это снова оказались автоматические турели, реагирующие на движение. Тут все решилось просто, с помощью гранат, которых, конечно же, не было у его предшественников. Они пытались просто проскочить за счет скорости, добежать через небольшую полянку среди скал к спасительному тоннелю. И, конечно же, не добежали. Фриман не пожалел времени и сил, и, разобравшись с турелями, втащил обратно в холл тела погибших коллег к опешившим от увиденного ученым. Они из тех стариков пожал ему руку, говорил какие-то напутственные слова, что-то об удаче, божьей помощи, о силе и о совести. Голова кругом просто... А потом был отряд солдат, засевший в тоннеле. Фриман даже не посчитал, сколько их было. Короткая перестрелка, ему удалось убить двоих, прежде чем они достали его. Потом пошел на хитрость - припрятал, сидя в укрытии, один патрон в руке и, выставив руку с автоматом, дал наугад очередь, пока затвор не остался открытым. Хитрость сработала, и он всадил пулю прямо в голову солдата, пошедшего брать Гордона с ножом. Еще несколько удачных выстрелов, просто повезло - видимо, он попал одному из солдат то ли в гранаты, которые были у того за поясом, то ли во что-то еще, очень взрывчатое. И всё. Просто везение, хитрость и желание жить. Фриман с удивлением ощутил, как же сильно может улучшиться настроение и вырасти энтузиазм просто оттого, что он поел. Доедая последнее печенье, он с удивлением посмотрел на банку газировки. Действительно трудно поверить, как обычная еда может окрашивать мир в яркие краски, давать уверенность, разбудить мысли, и даже нехитрое плоское чувство юмора. Фриман просто не знал, что это обычное дело. Просто раньше ему никогда в жизни не приходилось голодать так долго. После еды захотелось вздремнуть еще больше, но настроение настолько очнулось из спячки, что он встал и снова проверил, что у него есть. Всего было в достатке - верная монтировка, не раз спасавшая, неказистая хрупкая гаусс-пушка, гранаты, автомат, пистолет. Можно было посидеть еще, но снаружи, с другого конца тоннеля начал доноситься какой-то ненормальный утробный гул, да и не стоило пока расслабляться, когда осталось так немного. В его планах было дойти до цели к концу дня. А дальше, можно будет все - хоть сразу уйти, далеко, где можно будет отдохнуть и подумать, как добиваться неприкосновенности и права существовать ему и его друзьям. Или хоть даже задержаться, чтобы узнать побольше того, что эти права ему обеспечит. Ему, и тех, кого он обязательно найдет после всего этого. Кляйнера, Илая, Барни. Уж если получится, он будет рад даже брюзге Магнуссону. "Однако, господа, я в прекрасной форме! - эпатажно произнес в мыслях Гордон, вдохнув прохладный воздух скал и посмотрев вперед, откуда доносился нарастающий гул, - Все болит, грязный, как свинья, потный, как Сталлоне, и умный, как тысяча Эйнштейнов! Победить меня вздумали, как же! Мы, так "любимые" вами в школе очкарики-ботаники еще кое-что можем, если нам прижать к стенке. Даю голову на отсечение, что каждый из тех солдат в школе был быком и каждый день избивал очередного очкарика, отбирал у него деньги и завтрак. Хех, вот он ваш мститель в поцарапанных оранжевых доспехах! Когда дойду и смоюсь отсюда, помашу ручкой и покажу самый средний из всех возможных пальцев!". Засмеявшись собственным мыслям, Гордон даже на миг смутился, словно его кто-то видел. "Черт, действительно нервы сдавать начинают, уже как ребенок, честное слово...". Наконец, собравшись и, для ободрения духа придав лице грозный вид (получилось довольно смешно), Гордон двинулся, наконец, вперед, к свежему воздуху. Дорога плавно переходила в асфальт, даже с разметкой. Неужели в "Черной Мезе" есть собственные правила дорожного движения? И он, влекомый свежим ветерком и солнцем, вышел под открытое небо. И даже замедлил шаг. Это был неописуемый простор. У ученого даже закружилась голова. Больше не был стен, вообще. Только простор, воздух, солнце, небо. Он стоял в начале широкого шоссе, которое по огромному мосту пересекало раскинувшийся в обе сторону каньон. Красные, завораживающие скалы, далекие облака, черные точки, кружащие в небе - соколы, высматривающие добычу. Свежий ветер опьянил его. Фриман медленно шел, выходя на сам мост, и каньон раскрывал свои объятья все шире. Странный гул уже забылся - он потонул в еще более громком шуме, который, казалось, шел из самого моста. Гордон свернул к краю моста и поряжено воскликнул - под мостом, оказавшимся огромной высоченной покатой дамбой, плескалась свежая, ярко-голубая водная гладь, ударяясь о гладкий, как покрывало, свод дамбы. Ему было настолько жарко, и он чувствовал себя настолько потным и грязным, что хотелось тут же броситься в эту чистую, прохладную воду реки, заполнившей каньон. Давно он не видел таких красивых мест, давно он не выбирался из лабораторных застенков. Он даже и забыл, что мир такой красивый... Фриман отвлекся на башню, возвышающуюся из воды недалеко от плотины. Неясно было, к чему она здесь. На башню от плотины вел узенький мостик, и Гордон медленно пошел к нему... ...- Не забудь, у нас приказ попутно уничтожить машинное отделение дамбы, - напомнил Фарел, когда впереди уже забрезжила извилистая река и огромная плотина. - помню я, - отмахнулся Уайтмор, - Только где оно? Я, если честно, сопроводиловку вообще не читал, были дела поинтереснее. - Знаю я твои интересные дела, - усмехнулся Фарел, - Опять Джинни приходила на КПП? - Каждую неделю приходит, красавица. - Да, говорят, лучшая шлюха во всем Фениксе. Дашь номерок? - Да иди ты. Она такие фокусы знает, прямо настоящая акробатка, я после нее как после полосы препятствий! Нет, такую не отдам, салага, не дорос еще. Так что там? Дамба уже близко. Где цель? - Вон, видишь, башенка? Там и машинное отделение. Видел фотки знаменитой плотины Гувера? Так там то же самое. - Да уж, отстроили на славу... И все это богатство - для этих ученых придурков? Так, ясно. Приготовься наводить на цель. Вон тот мостик... Фриман поморщился - гул все же снова выплыл из шума воды. Он посмотрел в небо. И замер. Сюда мчался вертолет. Судя по виду, военный. Так вот о какой тяжелой технике говорил тот предатель Уилл? Гордон смотрел на вертолет, который уже был совсем близко, так близко, что можно было разглядеть маленькие ракеты, висящие на его боках. Не на шутку перепугавшись, Гордон метнулся в сторону, и снова остановился, мельком оглянувшись. Прятаться было некуда. Внезапно он увидел, как от вертолета оторвалась яркая вспышка и, оставляя за собой белый дымный след, понеслась к башенке, из которой так же внезапно выскочил какой-то солдат и побежал по мостику на дамбу, явно заметив Фримана. Гордон скорее рефлекторно поднял автомат, нов се буде было кончено. Пилот, выпуская ракету, не заметил солдата. Узкий мостив взорвался, разбрасывая в реку огромные обломки бетона. От солдата не осталось ничего.... ...- Черт, твою мать, Уайтмор, ты это видел? - Фарел ошалело смотрел на то место, где только что мелькнула фигура невесть откуда взявшегося солдата, - Ты же только что... - Ничего я не видел, - Уайтмор в ярости ударил кулаком по приборной панели и медленно повернул голову на второго пилона, - И ты ничего не видел, понял? - Понял, - сглотнув, сдавленно ответил Фарел... ...Фриман побежал, что было сил, обратно к тоннелю. Он бежал, кашляя и сипя, ничего не ощущая, кроме желания забиться в самую глубокую щель... ...- А это еще что за парень?! - Черт его знает... - нахмурился Уайтмор, заходя на вираж над бегущим человеком в странной одежде, - Погоди, это же тот самый ублюдок! Ну! Фриман! - Иди ты! Нет, не может быть... - Может, костюм оранжевый, нам же говорили, помнишь?! Этот гад сейчас за все заплатит сполна. Готовь "жала". Сейчас отправим ему пару посылочек... ...Гордон оглянулся на резкий рев - и его волосы встали дыбом, когда он увидел несущиеся на него ракеты. Ученый метнулся вперед и понял, что ракеты шли на опережение. Метнулся назад - еще одна ракета сорвалась с вертолета, отрезая путь... ...- Ааааа, да, сука, побегай! - захохотал Фарел. - Фарел, заткнись, смотри! На их глазах на плотине расцвели три огромных цветка взрывов. И из густого черного дыма вниз, в воду, вылетела оранжевая фигура... ...Гордон едва не выпустил из рук автомат, влетев в воду, как пушечное ядро. Ему до сих пор не верилось, что он успел. Схватившись одной рукой за очки, чтобы не потерять, он развернулся в воде, уходя все глубже. И, поняв, что забыл набрать побольше воздуха, рванулся к поверхности... ...- Фарел, ты это видел?! Он сдох, или как? - Не знаю, давай пока еще подождем, может, вынырнет. Хотя, я думаю, его просто взрывной волной выбросило, от наших посылочек далеко не смоешься. - Эй, смотри! Вон он! Наводи... ...Фриман, бешено вдохнув полную грудь, оглянулся на медленно разворачивающийся к нему носом вертолет. И, заметив все еще целую башенку, торчащую из воды, поплыл к железной лестнице, которая уходила со стены башни под воду. Не забыв нырнуть как можно глубже... ...Уайтмор надавил на гашетку, выпустив длинную очередь трассеров по тому месту, где только что виднелась голова живучего поддонка. Для верности еще прошил снарядами все на несколько метров вокруг, заставив воду вскипеть от брызг. - Думаешь, готов? - с сомнением спросил Фарел. - Хер знает, - пожал плечами Уайтмор, - На нем железный костюм, он может и не всплыть, если мы его грохнули. - А, слушай, точно... Давай еще кружок сделаем и все, на каньон, а потом домой. - Давай... ...Гордону едва хватило воздуха, его кидало под водой из стороны в сторону, пока прозрачную толщу прошивали бурлящие иглы, каким-то чудом не задевая его. Он резко вынырнул у самой башенки и, оглянувшись, увидел, что вертолет вроде бы удаляется. Воспользовавшись моментом, Фриман быстро-быстро начал карабкаться наверх. И, словно мышь в нору, юркнул в открытую дверь наверху, в башне. Стоя на четвереньках, он откашлялся, поливая пол стекающей с него водой, которая, кажется, попала под костюм. Он все еще сжимал оружие, не потерял его. Когда от оружия зависит жизнь, никогда не выпустишь его из рук. Гордон поднялся на ноги. Ему все еще не верилось, что он проскочил. Военный вертолет! Это вообще звучало бы безумно, если бы ему кто-то сказал, что он будет бегать от вертолета, выпускающего по нему ракеты! Гордон прислушался - гул винтов не затихал, видимо, его искали. Можно было переждать немного. Он рассеянно огляделся - здесь не было ничего, кроме засаленной кнопочной панели. Надписи над кнопками и тумблерами почти стерлись. Он разобрал лишь одну: "Открыть шлюзы". Пожав плечами, Фриман нажал на нее, поняв, что видимо никогда не избавится от своего вечного любопытства и желания экспериментировать со всем, что попадается под руку. Однако, тут его ждало разочарование - ничего не произошло. Вообще. И он решил выглянуть. Разведать. Лучше бы он не делал этого. Едва его голова показалась из башни, вертолет развернулся к нему и начал приближаться... ...- Фарел, вон он! - Ничего себе, как он там оказался? - Какой там у нас приказ был? Сейчас одним выстрелом двух зайцев... - и Уайтмор нажал на кнопку... ...У Фримана отвисла челюсть, когда он увидел несущуюся на него ракету. В полный голос заорав самое страшное ругательство, которое он смог придумать в свой адрес, он, схватившись за очки рукой, снова прыгнул в воду. Башня над его головой взорвалась на тысячу осколков... ...- Опять смысля, да чтоб его! - Фарел заерзал в кресле. Ему уже начало все это надоедать. - В игры он с нами играет... - пробормотал Уайтмор и прищурился, - Смотри! Они увидели огромную продолговатую спину, несущуюся по водной глади. И острый перепончатый плавник. - Ни хрена себе... - Наводи! Это уж точно не акула, поверь мне... ...Фриман, нахлебавшись воды, вынырнул и, заметив вертолет, тут же снова скрылся под водой. И понял, что вечно так продолжаться не может. Это все, что он успел понять, перед тем как ощутить еще больший ужас. Сквозь толщу воды он увидел несущуюся на него тень. Сигарообразное тело с острым спинным плавником и тупой мордой мелькнуло перед ним. Он заорал, забыв, что он под водой, из его горла вырвался поток пузырей и беспомощный гул. К его лицу приближалась разинутая пасть и маленькие, злые глаза. Его потянуло куда-то вниз сильным течением. И, когда он уже забыл и про воздух, и про то, что наверху его ждет не меньшее зло, воду над тварью прошили бурлящие копья. Одно из этих копий вонзилось в левую кисть Фримана, пронзив ее насквозь, другое - в грудь, толкнув его еще глубже. Облако желтой крови в чистой воде, разбавленное красной рябью, и Гордон потерял из виду расстрелянную с вертолета тварь. Она, дергаясь, перевернулась брюхом кверху и начала всплывать. Его же неведомое течение уже на полной скорости тянуло все ниже. Он застонал, выдыхая последние остатки воздуха из легких - уши пронзала нарастающая боль от водяного давления. Он погрузился во тьму, и мощное течение протащило его то ли по какой-то подводной пещере, то ли по трубе. И выплюнуло его на поверхность, прибив к прибрежным камням... ...- А хорошо мы эту тварь, да? - Надеюсь, она успела сожрать этого Фрикмана, - сострил Уайтмор. - Не знаю, наверное, его что-то не видно. Поверни-ка туда! - Там тоже нет. Ладно, все, сворачиваемся, хватит. Пошли отсюда. И "Апач", сверкнув на солнце оставшимися ракетами, резко развернулся и улетел прочь, в каньон... ...Кашляя, он выбросил на скалу свой автомат и стоная от боли, выполз сам. Обессилено упал. Дернулся - его вырвало водой, которой он нахлебался, когда его протащило через шлюз плотины. Гул винтов потихоньку начал стихать, и Гордон вдруг, как есть, лежа, начал смеяться. Зло скалясь и брызгая слюной на горячие камни. Он смеялся все громче, пока его хохот не перешел в натужный хрип. С кривой ухмылкой он приподнялся и посмотрел вслед удаляющейся черной точке... ...Его колотила мелкая дрожь, но ему было хорошо. Боль стала протяжной, ноющей, пульсирующей, но уже становилась привычной. Он, наконец, выбрался из своего костюма, снял с себя нижний спец-комбинезон, разложил разобранный скафандр и одежду на горячих камнях под солнышком. Опасливо, прячась среди скал, искупался, смывая с себя грязь и вонь этих дней. Мылся с наслаждением, мыл волосы, скреб камнем спину, пятки. И, наконец, выбрался на берег. Из штанины подсохшего комбинезона сделал повязку на руку. Пуля прошла навылет, не задев костей, и Фриман даже мог через силу шевелить пальцами. Но заживать это будет долго, очень долго, месяцами. Это только в кино люди после ранений уже дрались и прыгали через пару часов. Рассматривая повязку, Фриман усмехнулся, припомнив фильмы, где персонажа комедии ранили в ягодицы. В зад, проще говоря. Раньше это казалось смешным. Сейчас уже - не очень. Наверное, это дико больно. Там мышцы, это очень больно. Сидеть и ходить нельзя нормально месяца два. Не так уж весело, если вдуматься. Только теперь это он понял, получив первую в своей жизни пулю. Он усмехнулся, еще раз пробуя пошевелить пальцами. Даже не верилось. Доктор теоретической физики Гордон Фриман получил пулю. Улыбнувшись, он начал натягивать на себя комбинезон и постепенно, по частям, надевать скафандр. Без него он уже почувствовал себя, как без чего-то важного. Заряда было еще хоть отбавляй. Обезболивающие начинали действовать в полную силу, охлаждение тоже. Хоть теперь в его металлической перчатке была дыра, контур, к счастью, нарушен не был. Повезло. Он встал, огляделся. Нужно было идти, отдохнул он славно. Теперь хотя бы чистый, хоть и раненый. Но хотя бы на человека стал похож. Рука, благо, что ранена была левая, теперь годилась только на то, чтобы держать цевье автомата. Или очки поправлять... ...К тому времени, как он снова наткнулся на солдат, он преодолел достаточно. Из каньона пришлось выбираться по сточной трубе, которая нашлась в его скалах. На воздух выбрался где-то среди лабиринта таких же красных высоких скал. Под ногами хрустел песок, из которого иногда вылезали хедкрабы - Гордон догадался, что они закапывались туда, чтобы охладиться - не нравилось им палящее солнце. Расправлялся он с ними быстро и точно, как в тире. Лишь один раз существо успело совершить точный прыжок, и Фриман еле-еле смог отодрать от себя его цепкие лапки, прежде чем острая пасть вцепилась ему в лицо. Пару раз он натыкался на самые настоящие минные поля. Военные обкладывали территорию "Черной Мезы" методично, по всему периметру, видимо, боясь, что монстры расползутся по всему Нью-Мексико. Разумно, впрочем, да. Разок пришлось преодолеть минное поле, для этого Гордон использовал тушки хедкрабов, который пришлось скрупулезно наловить в ближайших кустиках и в песке. Разминирование прошло успешно - несколько взрывов, и тропинка уже образовалась. Вообще само по себе это занятие - ловить, словно кроликов, существ из иного мира и бросать их тельца на мины, показалось ему забавным. Особенно ловить. Со стороны, наверное, смотрелось совсем уж безумно. Теперь же, наткнувшись на солдат, Фриман снова собрался. Они сидели впереди, на площадке среди скал, недалеко от какой-то постройки, похоже, трансформаторной будки. Обедали. Солдат было двое, они сидели под натянутой наскоро камуфляжной сеткой, отложив автоматы в сторону, жевали, общались. Сначала Гордон подумал, что можно бы взять их в плен. Поболтать, использовать как заложников в случае чего, если нужно будет проскочить через особо напичканное военными место. Но потом понял, что это - только лишние хлопоты. Ничего нового, скорее всего, эти вояки ему не скажут, они и сами наверняка толком не знают, почему им отдали приказ зачищать территорию, а уж что тут происходит, он точно знал лучше них, так сказать, как непосредственный участник создания резонансного каскада. И уследить за ними с раненой рукой было бы сложно. Фриман задумчиво достал гранату. Сейчас уже церемониться было не к месту. Теперь он уже не такой ловкий. Уже выучив время горения запала на практике, он, выждав пару секунд, кинул гранату к ногам солдат. Они лишь успели отпрыгнуть в стороны - хорошая реакция. Но взрывная волна и осколки догнали их. Гордон вышел на место их лагеря и развел руками. "Простите уж, господа палачи...". Вдруг на входе в трансформаторную будку он уловил движение. Метнулся к скале, взял дверь на прицел. Выждал. Ждал долго. И осторожно, гуськом, двинулся вперед, проверить. Тихо подкравшись ко входу, он приготовился - и резко возник в дверном проеме, выставив вперед оружие. - Гордон? Ученый растерянно опустил автомат. В будке, на одном из армейских ящиков, сидел тот, кого он уже успел трижды похоронить. - Джордж? Мильтон растерянно поднялся и, оглядев друга, смущенно развел руками. - Это я, да... Фриман кинулся к товарищу и схватил его за плечи. - Мильтон, чтоб тебя, это ты? Ты! Живой! - Да... - пробормотал Мильтон, улыбаясь, - И ты тоже. Фриман не верил глазам. Он кинулся обнимать друга и вытащил его на воздух. - Мильтон, черт тебя дери, как ты тут оказался? Я думал, ты погиб! Ты тогда пропал, исчез, я искал тебя, все обыскал! И потом завал случился, и потом... - Да я знаю, Гордон, - натянуто сказал Мильтон, - Так получилось. Прости меня. - Да что ты, какое там прости! - рассмеялся Фриман и даже начал ходить туда-сюда от волнения, - Главное ты жив! - Прости меня. Фриман снова посмотрел на друга. Ствол пистолета смотрел ему в лицо. - Джордж? - осторожно сказал Гордон, вытягиваясь, - Ты чего? - Гордон, ты должен меня понять, - Мильтон шевельнул пересохшими губами, - У них моя жена. - Ты что... ты что творишь, Джордж? Положи пистолет, не надо! - Это ты положи автомат, Гордон, и не говори больше ничего. Давай. Гордон разжал руку - оружие тяжело упало на песок. - Ты же мой друг, Мильтон... Не делай того, что потом не поправить... - Все уже сделано. Они накрыли ОБЩЕЖИТИЯ. Полностью. Мильтон второй рукой, дрожа, взвел курок. - Я не могу, - тихо сказал он, - Уже некуда бежать. Она для меня дороже всего на свете. Грохнул выстрел, и Гордон отступил на шаг назад от удара в грудь. Костюм еще держал какой-то заряд. - Не надо, Джордж, ей уже не поможешь. Они блефуют, пойми... - Костюм твой проклятый, - прохрипел Мильтон, переводя ствол повыше, - Стой спокойно, Гордон. Второй раз не промахнусь. Фриман дернул рукой, толкая вперед висящую на поясе гранату, и железный шарик полетел в Мильтона. Тот, вскрикнув, дернулся, и еще одна пуля обожгла щеку Гордона, грохнул третий выстрел. И Джордж Мильтон упал на песок с окровавленным лицом. Гордон в ужасе посмотрел на свою руку, сжимающую пистолет. Он и не заметил, как сорвал его с пояса. Он разжал руку, выронив пистолет. Ноги подкосились сами, и он упал на колени перед подрагивающим телом. Слезы полились из глаз, оставляя на песке темные пятнышки... ...- Ну что, остался последний квадрат? - весело сказал Фарел, - Сейчас осмотрим все, и можно обратно, к девочкам. - Что ж тебе все неймется? - ухмыльнулся Уайтмор, - Пацан! Тебе бы только трахаться с утра до вечера. - Ну я же не стареющий бывший морпех, которого хватает только на раз в неделю, - заржал второй пилот. - Ох, договоришься ты у меня, салага, точно утрою тебе пляски смерти, - покачал головой Уайтмор, - Давай заканчивать. Здесь скоро будут F-16, оставим парням немного этого дерьма. И он повернул "Апач", направив вертолет вдоль отвесных красных скал. Внизу текла река, обрамленная зелеными кудрями деревьев... ...Гордон снова полз в какой-то тесной сточной трубе, даже не зная, куда он двигается. Он уже не думал ни о чем, кроме одного. "Я убил Мильтона... друга убил". Оборонялся? Да. Выбор был? Наверное, нет. Фриман полз и полз, морщась от ломоты в теле. Здесь было теснее, чем в вентиляционных трубах. Но хотя бы без вони. Ему не было легче оттого, что у него не было выбора. Мильтона заставили это сделать. Поймали, били, угрожали, мучили, давили. И он не выдержал. Он старик. Гордон до боли сжал зубы. Вот так эти палачи в камуфляже забрали еще одну душу, сожгли ее. Раздавили волю, мучили его несчастную жену. Предал ли Мильтон его? Гордон даже не знал ответ на этот вопрос. И не знал, как бы сам поступил на его месте. Но за эти полчаса он понял одно. В этой катастрофе монстрами были не только пришельцы из Зена. Обычные люди превратились в монстров. "А я ведь даже не помню, как зовут его жену, которую он так любит...". Он резко выпрыгнул из трубы на воздух - и чуть не сорвался вниз. Ужаснувшись, он резко прижался к скале. Его ноги стояли на уступе не больше полуметра шириной. А внизу - огромная бесконечная пропасть. Перед ним лежала пустыня, бесконечная даль, едва угадывающаяся в белеющем воздухе речка, где-то далеко внизу. Так далеко, что хотелось раскинуть руки и лететь, словно птица. Польше от своей вины. Подальше от всего. Просто улететь, далеко вниз. Фриман, собравшись, перехватил автомат и, прижимаясь к скале, осторожно пошел по длинному извилистому уступу куда-то вдоль отвесной горной стены. Стараясь не смотреть вниз, он шел и шел, мелкими шагами, все дальше удаляясь от сточной трубы, из которой вылез. Резкий рев заставил его так вздрогнуть, что он чуть не сорвался вниз. Мимо, на сверхзвуковой скорости промчались два белоснежных истребителя, оставляя за собой белый клубящийся хвост. Нервно сглотнув, Гордон продолжил путь, рискуя сорваться вниз. Не замечая приближающийся черный силуэт в небе... ...Ты можешь в это поверить? Фарел уставился туда, куда ему показал Уайтмор. Вдоль двойной белой трубы, идущей с самого верха каньона вертикально вниз, по уступам скал пробиралась маленькая оранжевая фигурка. - Это что, он? - Слушай, быть не может! Я думал, мы его сняли! - Ну-ка, Уайтмор, дай управление мне, достал он меня! Сейчас я его... ...Вертолет возник неожиданно, когда Фриман уже миновал большие отвесные трубы и направился к пещерке в скале, виднеющейся впереди. Гордон, чертыхнувшись, вжался спиной в скалу и, подняв автомат, дал в сторону вертолета длинную очередь. Вильнув, машина в ответ взорвалась снопом вспышек, и Фриман, вскрикнув, кинулся вперед - вслед за ним, догоняя, неслась волна пуль, крошащих скалу. Мысленно попрощавшись с необъятным миром у его ног, Гордон кинулся вперед так быстро, как только мог. И влетел в небольшую пещерку... ...- Опять спрятался! - Пора с ним кончать! - озлобился Фарел, - Сейчас, в глаза ему хочу посмотреть... И он, уводя рукоятку штурвала вниз, начал выводить "Апач" на один уровень с пещерой... ...Первое, что он увидел, была ржавая дверь. Не раздумывая, как она могла здесь появиться, Фриман кинулся в нее, тут же оказавшись в комнатушке, набитой металлическими ящиками со сколотой краской. На ящиках виднелись тусклые, под трафарет, эмблемы армии США. "Ничего себе, - пронеслось в голове ученого, - Это же часть заброшенных военных складов комплекса! Этот хлам тут, наверное, еще со времен Вьетнамской войны лежит! Что тут у нас...". Он откинул крышку одного из ящиков и разгреб промасленные опилки. Он видел такое штуки раньше. В кино. Ручные гранатометы. Рядом, как по заказу, нашлись ящики с выстрелами. Гордон напряг память. РПГ, кажется, это так называется... Он усмехнулся и покачал головой. "Нет, это уж слишком!". Огляделся. Всё, он заперт. Бежать больше некуда. Либо сидеть тут, пока сюда не пришлют десант, либо... От мысли дать бой военному вертолету Фриману стало смешно. Хотя... вертолетом тоже люди управляют. Что если... "Вот чисто ради эксперимента!", - решил он и снял с пояса забытую гаусс-пушку. Порылся в отделении костюма, нашел снаряд - обрезок алюминиевого кабеля. Оглядел устройство. Вроде бы выглядело исправно. Он осторожно вышел в пещеру, прячась за скалу. Винты вертолета мелькали в воздухе - он был совсем рядом, стоит только выглянуть. Буквально в нескольких метрах. Фриман нажал на кнопку - роторы начали раскручиваться. Гордон с удивлением увидел, как снаряд внутри раскручивающихся катушек индуктивности начал подрагивать и накаляться, становясь немного оранжевым. "Да тут плазма!" - сообразил он, и вовремя вспомнил про печальную судьбу изобретателя этой штуки. И, резко выглянув, выставил устройство вперед. Отпустив кнопку, он зажмурился от маленького фейерверка из оранжевых искр... ...Фарел резко дернул машину вправо, уходя с линии огня. Он видел лишь странную вспышку, и потом что-то разбило стекло "Апача", разбрасывая те же искры по приборной панели. Уведя вертолет в сторону, Фарел выматерился сквозь зубы. - Черт, что там у него за хреновина? Уайтмор, давай лучше "жало" разок пущу? От него даже кишок не останется! Уайтмор? Услышав в наушниках хрип, Фарел покосился на товарища. Уайтмор, отпустив штурвал, хрипя, дергался в своем кресле. Его руки, слабея, зажимали огромную дымящуюся рану в груди, из которой на приборную панель лились потоки крови вперемешку с кусками плоти. - Уайтмор!.. ...Гордон бережно повесил устройство на пояс - заряда хватило только на этот выстрел. Но, похоже, он попал. Он услышал, как вертолет снова приближается, видимо, пытаясь взять реванш. "А, будь что будет!". И он достал один из уже снаряженных РПГ... ...Последнее, что увидел Фарел - стремительно приближающуюся черную точку. Ракета попала ему прямо в грудь, пробила навылет легкие и сердце и взорвалась от удара о железную спинку кресла... ...Оглушенный выстрелом и ослепленный последовавшей за ним вспышкой взрыва, Гордон отпрянул в глубину. Тряся головой в попытках прийти в себя, он, пошатываясь, вышел наружу. Вертолет все еще было видно, далеко внизу, у подножия скал. Черный дым от его обломков медленно поднимался вверх. Фриман сплюнул вниз и туда же отправил пустой гранатомет. И отправился вдоль скал, по уступам, наверх, к виднеющемуся впереди отверстию новой сточной трубы. На этот раз выбраться удалось довольно быстро. Правда, свобода закончилась почти так же быстро, как и началась. Гордон высунул голову из трубы, которая пошла вертикально. Он даже сначала не понял, что увидел. Вроде бы какая-то складская площадка, одна из бесчисленных таких в "Черной Мезе". Открытый ангар - уже какой-то признак цивилизации. Отлично! Но в воротах ангара стояло нечто. Фриман долго присматривался. Он осторожно вылез, и, ступая очень тихо, подошел ближе. "Танк?! Я что, окончательно спятил, наконец? Это танк, настоящий? Господи... вот тебе и тяжелая техника... да это уму непостижимо, как? Новенький, желтый, аккурат для "Бури в пустыне" прямо! Ничего себе... если они уже пригнали сюда танки, значит, всё. Пора убираться с улицы подальше. Вглубь. Я уже и так взорвал целый вертолет армии США, но танк, это уж слишком... Так, все, нужно срочно узнать, в какую мне сторону, и уходить поглубже в лабиринты "Черной Мезы"... Иначе я никогда не смою с себя кровь Мильтона. Никогда не сделаю того, что должен...". Гордон заметил в глубине ангара дверь. Вот, куда ему нужно. Проходя мимо хищно вытянутой бронированной машины с плоской башней, он прислушался. Внутри что-то скрипело, слушались стуки, движение. Гордон понял, что не зря вел себя так тихо. Люк башни танка был открыт, оттуда даже вился сигаретный дымок. Быть может, именно такими танками штурмовали ОБЩЕЖИТИЯ, подумал Фриман. И, прежде чем скрыться в глубине ангара, кинул в люк танка последнюю свою гранату...
