Балет, или Тебе не будет со мной больно

Глава 17

— Извини, наверное, ничего не выйдет, — Том приподнялся на локте, а затем сел на постели, громко вздохнув и обхватив голову руками.

Лия, та самая девушка, которую парень повстречал в балетной студии, обиженно надула губы и стыдливо принялась натягивать свою одежду. Неясно, почему сейчас, но желание Тома отвлечься не совпадало с физическими
возможностями, а если сказать простым языком — у него просто не встал. В любое другое время от девушки с филиппинскими корнями у него бы уже зудело в штанах, и он, истекая слюной, уламывал бы её провести ночь. Всё, казалось,
должно быть идеально, она была настолько в его вкусе, насколько это возможно, однако его мозг так больше не думал.

— Не тратил бы моё время тогда, — пробубнила она, застёгивая молнию на юбке, — я думала, ты нормальный.

Только вот сам Каулитц уже не знал, нормальный он или не очень, раз в его сексуальных фантазиях сейчас присутствовал только один конкретный человек, идти к которому он не спешил и мучил себя этим. Он проводил взглядом девушку, которая хлопнула дверью снятого на час мотеля, и достал сигарету.
Зажигалка вывалилась из рук, тогда пришлось выдохнуть, прежде чем
попытаться щёлкнуть ею ещё раз, на этот раз получилось.

С Биллом они с тех пор не виделись, потому что Том выпросил у Боба такую работу, чтобы не выходить из одного помещения. За эти два, может, три дня, что они не пересекались, Том успел передумать самые разные мысли. Да, он боялся
его. Боялся потерять свою голову от него и измениться до неузнаваемости, будучи рядом с таким, как Билл. Но и танцовщик ведь заметно изменился рядом
с ним, и в лучшую сторону. А когда пришло осознание, что вылечиться сексом побыстрому не получилось, хотелось завыть от отчаяния.

Каулитц дотянулся до рюкзака и достал оттуда его майку, которую до сих пор он даже боялся трогать. Разложил у себя на коленях, проводя пальцами по ткани, и выдохнул, а потом прижал её к лицу и снова завалился назад на продавленную
кровать, втягивая носом её запах, приятнее которого сейчас было не придумать.

— Боже, я же извращенец, — прошептал он себе, но продолжал гладить мягкой тканью лицо.

Как же хорошо, что никто из его знакомых не видит сейчас этого. Том и без того успел несколько раз пожалеть, что тогда не сдержал своих эмоций перед Густавом, и хотя тот немного странно себя вёл в его компании с тех пор, никакого негатива от парня он не слышал. Наверное, именно сейчас он
действительно осознал, что настоящих друзей у него нет. Тех, кому можно высказать всё, может быть, даже поплакать вместе. Таких, как у Билла.