Балет, или Тебе не будет со мной больно

Глава 24 (I часть)

— О, боже, — Билл задохнулся очередным гортанным стоном, который слетел с его губ нетерпеливым выдохом, и крепко обхватил Тома за шею, почувствовав, что он ещё на ступеньку ближе к очередному крышесносному оргазму.

Заняться любовью на заднем сиденье авто никогда не было в списке его дел «успеть до тридцати», но Билл вовсе ничего против не имел. Не терпеть же до дома, в самом деле, если так захотелось. Да, Тома хотелось почти всегда и везде, и это очевидно было обоюдно, хотя иногда даже сам Том просил
передышку на пообниматься. Танцовщик явно отрабатывал на нём годы своего воздержания, удивляя того своими способностями оставаться бодрым всю ночь раз за разом.

Вот и сейчас, когда Том уже успел поймать кайф второй раз за вечер, Билл, не принимая возражений, по-хозяйски оседлал его, и всё ещё не мог насытиться, заводя того своими неприличными звуками по новой. Каулитц рвано целовал его
плечи, шею и изредка ему удавалось поймать красные и истерзанные поцелуями губы, разделяя с Биллом его стоны. Он гладил его мокрую спину одной рукой и второй пролез между их телами, помогая брюнету.

Вскрикнув, Билл ускорил движения бёдрами и прочертил ногтями по спине Тома, но Тому не было больно, нет. Он только смотрел на лицо Билла, как тот что-то бессвязно бормочет в экстазе и переходит на крик, добиваясь долгожданного
удовольствия и содрогаясь от мелкой судороги. Коротко целуя Билла в губы, Том невесомо водил ладонью по животу, растирая по нему результат их совместного
времяпрепровождения и прихватывая его за упругое бедро.

— И я ещё думал, это я озабоченный, — проговорил Каулитц между поцелуями с улыбкой на губах.
— Я не озабоченный, я ненасытный, — едва переводя дыхание, прошептал Билл, укладываясь ему головой на плечо.

Том хлопнул его по влажной ягодице и хохотнул, прижимая к себе крепче и всё ещё оставаясь внутри него. Найти целый мир в другом человеке — возможно ли
такое? Теперь Том знал, что да. Этот новый неизведанный мир завлекал его, и парень терялся в новых чувствах, а заодно и учился принимать и выражать их.
Пока Билл был рядом с ним, он был готов превзойти себя. И если бы кто-то сказал ему, что сегодня его последний день и он проведёт его с Биллом, он бы отреагировал лишь спокойной улыбкой.

Каулитц, жмурясь от удовольствия, проводил пальцами по чуть влажным волосам танцовщика и слушал его успокаивающееся дыхание. Они просидели так в одной позе минут десять, пока раскалённый воздух вокруг них не стал остывать, и стало уже немного зябко.