Река скорби

15.

Юнги шёл вперёд уверенно и быстро, Чимин поспевал за ним. А потом вдруг поспевать перестал. Он обернулся и заметил, что тот больше не идёт следом. Чимин стоял посреди парковки и смотрел на него как насмерть перепуганная лань. На мгновение Юнги даже пожалел, что привёз его сюда.

— Ты чего? — возвращаясь к нему, спросил Мин, хоть и знал прекрасно, в чём причина.

— Пожалуйста, давай оставим всё, как есть, — сказал Пак, бегая глазами по его лицу.

Юнги тихо вздохнул и протянул к нему руку, причесывая короткие чёрные прядки пальцами. Ему было приятно касаться его волос, они всё больше отрастали, теперь казались гуще и уже не были такими жесткими.

— Хочешь сказать, что передумал? — спросил он мягко.

— К черту Рина, к черту эту справедливость. Люди верят в то, во что хотят верить, даже если это неправда, — произнёс Пак, расстроено опуская взгляд. — Ничего не выйдет, Юнги. Ты прав, спорить с толпой бесполезно. Пусть всё останется так. Я буду тихим, обещаю. Буду тихим и незаметным.

— Будешь продолжать ходить в кепке, скрывать лицо под маской и бояться зайти лишний раз в кафе, или проехаться на городском автобусе? — возразил мгновенно Мин.

Чимин уставился себе под ноги и насупился. Юнги чувствовал его смятение и неуверенность. Ему хотелось обнять его и ещё больше хотелось увезти отсюда. Но он знал, что должен проявить твёрдость.

— Culpa poena par esto — наказание должно соответствовать вине. Идём, Чимин.

Он дёрнул его за руку, вынуждая пойти следом. Чимин держался чуть позади, но не пытался выдернуть своей ладони. Напротив, сжимал её всё крепче. Он выпустил её только у двери в кабинет следователя, но тут же схватился за неё обратно.

— Ты будешь со мной? Ты никуда не уйдёшь? — у него был взгляд испуганного ребёнка.

— Буду с тобой, — пообещал Мин, открывая перед ним дверь.

Чимин сел за стол перед следователем и ощутил, как начинают непроизвольно подрагивать от волнения ноги, колени будто сводило судорогой. Следователь был другим, моложе, чем тот, что вёл его дело прежде, и будто бы добрее. Возможно, так казалось из-за его внешности. Черты лица его были мягкими и открытыми. Но внешность бывает обманчива, это он уже тоже знал.