Гоблин (бессмертный: романтическое заклятие)

Глава 24 СМЕРТЬ-ЭТО ГРЕХ

Все чаще и чаще Мрачный Жнец ощущал боль в груди. Он думал, что эта мучительная, ноющая боль связана с сестрой Гоблина, ведь впервые он почувствовал ее, когда встретил Санни. А вскоре он случайно узнал от Докхва, что именно в тот день Гоблин ходил в храм, чтобы зажечь свечу. Их зажигают каждый год в честь тех, кто ушел из этого мира, но все еще живет в памяти тех, кто остался.
Мрачный Жнец отправился в храм в одиночестве. Повсюду горели свечи. Он подошел к алтарю, где были выстроены в ряд таблички с именами. Пробежавшись по ним глазами, он увидел имя короля. Его охватило странное чувство.
Покинув храм, Мрачный Жнец остановился на лестнице: «Неужели я на самом деле был Ван Ё? Чувства без воспоминаний – вот как я наказал себя, чтобы не забыть, кем являлся?»
Поднимаясь по ступенькам, Гоблин ощутил метания Мрачного Жнеца. В тот самый день Ван Ё так же смотрел на Ким Сина с вершины лестницы, в то время как Ким Син шаг за шагом сокращал расстояние между ними. Ким Син умер, так и не сумев подняться наверх.
Гоблин приходил к Санни, чтобы узнать, действительно ли Жнец в прошлой жизни был королем. Он спрашивал ее снова и снова, но она не могла ему ответить или же просто не хотела. И тогда, и сейчас Ким Сон пыталась защитить короля.
Наконец Гоблин нашел Жнеца. И снова Ким Син поднимался по лестнице.
«Ты ведь слышишь меня?» – слова Гоблина отозвались в голове Мрачного Жнеца. Разум его заметался. Он смотрел на Гоблина, который поднимался к нему.
Гоблин все же достиг вершины лестницы, спустя столько лет. В прошлый раз у него не вышло, но сейчас оказалось слишком просто.
«Я тоже тебя слышу. Слишком отчетливо», – Гоблин подошел ближе и схватил Жнеца за шею.
– Воин Ким Син приветствует вас, ваше величество.
Тяжелый вздох. Хотя Мрачный Жнец и был в прошлой жизни королем, он смотрел на Гоблина глазами, полными жалости. Гоблин же продолжал держать Жнеца за горло.
– Я встретил вас спустя девятьсот лет, ваше величество.
Его лицо стало другим, но, несомненно, это был Ван Ё. Гоблин не отрываясь смотрел на короля. Сердце сжалось, дышать становилось все труднее. Его переполнял гнев.
– Не понимаю, что помешало мне разглядеть. Виноваты ли эти девятьсот лет или ненависть к Богу? Вы были совсем рядом, но я не узнал вас, Ван Ё.
– Так я… это он? Я действительно Ван Ё? То молодое и глупое лицо? Это был я?
Хоть он и не помнил всего, Мрачный Жнец не мог сдержать слез сожаления, копившегося за столько лет. Гоблин был вне себя от ярости, его глаза налились кровью.
– Войны были пыткой для всех, но мы всегда возвращались с поля брани. Твои враги не смогли убить нас. Но мои воины, моя младшая сестра и мои невинные родственники и слуги – их зарубили или пронзили стрелами у меня на глазах по королевскому указу. По твоему указу, по прихоти молодого и глупого короля.
– Ты говоришь, что я – это он? Хочешь сказать, что в прошлой жизни я был Ван Ё?
– Я помню эту пытку с точностью до секунды. Похоже, ты хорошо себя чувствуешь, раз ничего не помнишь. Даже спустя девятьсот лет Бог на твоей стороне.
Гоблин отпустил шею Ван Ё, который никак не мог успокоиться. Человек, которым он был в прошлой жизни, давно умер. Теперь он Мрачный Жнец, который не может вспомнить свою прошлую жизнь.
«Когда-нибудь Бог будет на моей стороне?» – Мрачный Жнец хотел знать ответ. Он смотрел на небо и задавал один лишь вопрос. Небо всегда было на стороне короля. Но «даже спустя девятьсот лет Бог по-прежнему не на твоей стороне».
Гоблин оставил Мрачного Жнеца одного, но прежде, чем скрыться с глаз, обернулся напоследок. Его сердце снова было разбито.
– Что же такого я сделал? Какие воспоминания ты у меня отобрал? Что за выбор я сделал? Насколько трусливым я был?
* * *
Гоблин долго не возвращался, и Ынтхак места себе не находила, пока ждала Гоблина. Наконец открылась входная дверь.
– Что произошло? Ты встретился с Пак Чжунхоном?
– И с ним, и с Ван Ё. Собери небольшую сумку, мы уходим в дом председателя Ю.
До конца не осознав его слов, Ынтхак кивнула и не мешкая направилась к лестнице. Они не могли оставаться в одном доме с Мрачным Жнецом, если он был Ван Ё.
– Чжи Ынтхак.
Ынтхак обернулась.
– Ты ничего не спросишь? Ты знала, что он Ван Ё?
– Что-то похожее сказал мне призрак. Я точно не знала, чего именно он хочет добиться, и не стала тебе рассказывать. Я подумала, что ты сам решишь, избегать его или искать встречи. Прости меня.
Ынтхак больше нечего было сказать. А Гоблин, даже если бы и хотел, не мог злиться на нее. Он был в растерянности, как будто стоял перед развилкой и не знал, какую дорогу выбрать. Он застрял в своих мыслях, не в силах двинуться дальше. Ему нужно было побыть одному и все хорошенько обдумать. Ынтхак же решила, что пока побудет у Санни: она беспокоилась за нее из-за недавних событий.
– Где сейчас мой брат?
– Он ушел из дома. Вместе со мной.
– А что насчет того человека?
– Думаю, он сейчас дома.
Вместо того чтобы выгнать Мрачного Жнеца, Гоблин счел лучшим съехать самому, оставив Жнеца в одиночестве.
– Значит, он все еще жив.
– Начнем с того, что он и не был живым.
Ынтхак пыталась разрядить тяжелую обстановку, но Санни только горько усмехнулась. Они сидели на полу и разговаривали, как сестры.
– Кстати, насчет воспоминаний о прошлой жизни. Как вы смогли их вернуть?
Санни вспомнила тот поцелуй в переулке поздно ночью, который подарил ей Мрачный Жнец. Ее бросило в жар.
– Это было очень романтично.
– Что?
– Нам лучше выпить. Соджу или пиво?
Ынтхак выбрала Соджу. Они наполнили стаканчики и выпили.
– Я размышляла об этом. Думаю, это моя четвертая жизнь.
– Почему?
– Я помню по крайней мере две. В этой жизни я встретила своего брата и даже своего возлюбленного. А у тебя какая?
Ынтхак не знала наверняка, какую жизнь сейчас проживает, но очень надеялась, что первую. Так она и ответила Санни.
Вот бы иметь в запасе еще три жизни, чтобы снова встретиться с Гоблином и прожить их вместе с ним.
* * *
Пока Санни наводила порядок в своем ресторанчике, Пак Чжунхон не отрываясь следил за каждым ее движением. На этот раз он собирался убить реинкарнацию Ким Сон своими собственными руками. Он не сразу заметил, как рядом с ним появилась другая фигура – Мрачный Жнец в своей черной шляпе. Взгляд Жнеца был темным и холодным как никогда.
– Беглая душа.
– Беглая душа.
Мрачный Жнец мгновенно настиг призрака и, схватив за шею, прижал к стене. Чжунхон – та самая неуловимая душа, за которой Жнец охотился уже много лет.
– Мы уже встречались. Двадцать лет назад я тоже это почувствовал. Ты демон. Мрачные мысли людей и их темная энергия питают тебя.
– Я просто протянул руку к их мрачным желаниям.
Это он нашептывал людям, чтобы вскрыть ту злость, что таили их сердца. Водитель, сбивший мать Ынтхак, велосипедист-грабитель, человек, который убил свою жену, – Пак Чжунхон преследовал этих людей. Их злость питала его, так как своих сил у него почти не осталось.
– Я ли закрывал им глаза? Или же они сами их закрывали?
– Хватит нести чушь. Как тебя зовут?
– Не трать свою энергию. Даже узнав мое имя, ты все равно ничего не сможешь сделать, поэтому я и прожил столько лет.
– Давай без глупостей. Назови свое имя.
Мрачный Жнец сильнее прижал Пак Чжунхона к стене, но тот только ухмыльнулся, показав свой черный рот. В тот же миг он растворился и выскользнул из хватки Жнеца.
– Ты хотя бы свое собственное имя знаешь? Хочешь узнать? – нагло усмехаясь, Чжунхон облизал губы и снова посмотрел на Санни. – Ты все еще цепляешься за эту девчонку, сжал в руке, словно немыслимую ценность, но она все равно умрет.
Жнец понял, что Чжунхон помнил, кем был в прошлой жизни. Мрачный Жнец с болью смотрел на Санни, а Пак Чжунхон превратился в дым и покинул ресторан. Спустя мгновение его и след простыл.
* * *
Гоблин вспоминал все то время, что провел со Жнецом. Невозможно просто взять и забыть, как они вместе пили пиво, устраивали вечеринку для Ынтхак и фотографировались. Воспоминания появлялись одно за другим. Гоблин вспомнил, как Жнец попросил его не умирать, но также не мог забыть приказ короля, из-за которого были убиты его сестра Ким Сон и он сам.
Прошлое не выкинуть из памяти, даже если захотеть. Эту обиду он пронес через столетия, и ничто не могло заставить Гоблина простить короля. Но он колебался, ему хотелось верить, что дружба между ним и Жнецом была настоящей.
Санни разыскала Гоблина, чтобы узнать, встретился ли он с Ван Ё. Тогда она не смогла дать брату ответ, но чувствовала, что время пришло.
– Это все в прошлом, давно в прошлом. Это было целую вечность назад.
– Для тебя это прошлое, но для меня – настоящее. Я все еще живу той жизнью. Мне некуда отступать, я могу двигаться только вперед. А этот человек убил тебя.
– Он убил не меня, а Ким Сон. Сейчас я Санни. Моя жизнь – эта жизнь.
Санни помнила все, да так ясно, как будто все случилось недавно. Но пусть те события останутся в прошлом. Она так решила, но Гоблин думал иначе.
– Если ты хочешь двигаться вперед даже спустя вечность, мой ответ не изменится: ты должен идти.
Будь то печаль Ким Сон или печаль самой Санни, боль в ее сердце не отпускала. Ответ Санни стал неожиданностью для Гоблина.
– Если я приду к нему в этот раз, то принесу не прощение.
– Не волнуйся обо мне, в этой жизни я правда буду счастлива. Обещаю тебе, брат.
Женщина, всем сердцем любившая короля, даже спустя столько лет осталась верна брату.
В дом Мрачного Жнеца заявились сотрудники внутреннего аудита и зачитали перечень его преступлений: стирание воспоминаний, разглашение Списка имен, бездействие, когда было раскрыто его прошлое, возвращение людям воспоминаний о прошлой жизни. Все это он использовал в личных целях.
– Вы признаетесь в том, что совершили?
Голос главы аудиторской группы был по-судейски строгим.
– Да, признаюсь.
– Подозреваемый признается. На вас будет наложено дисциплинарное взыскание, чтобы вы осознали тяжесть своих поступков.
– Буду рад принять свое наказание.
– Поверьте, вы будете далеко не рады. Мрачных Жнецов выбирают из душ, совершивших тяжкие грехи. После двухсот лет мучений им разрешают стереть собственные воспоминания. Вы снова столкнетесь со своими грехами. Это соразмерное наказание за нарушение дисциплины.
Внезапно у Жнеца невыносимо начала болеть голова, словно раскалывалась пополам. Воспоминания о прошлой жизни хлынули бурным потоком. Обхватив руками затылок, он застонал от боли – боли воспоминаний, что была намного сильнее физической. Его настигли прошлые грехи. Чашки на полках задребезжали и едва не посыпались на пол, а сердце Жнеца готово было вырваться из груди. Теперь он помнил каждое мгновение своей прошлой жизни, он помнил Ким Сон, Ким Сина и все свои поступки.
«Значит, я правда был Ван Ё. Значит, это я убил всех этих людей, – думал он, и тут его посетило последнее, самое горькое воспоминание: он пьет отвар, зная, что пьет смерть. – Значит, я сам убил себя».
Боль достигла пика, сердце будто разбилось на мелкие осколки. Жнец задыхался, по щекам текли слезы.
– Вы получили шестьсот лет мучений за грехи, совершенные в той жизни, и самый тяжкий среди них – самоубийство. Затем было решено прервать ваши мучения. Ждите дальнейших указаний.
Жнец со стоном схватился за грудь. Члены аудиторской группы исчезли.
* * *
В комнате Гоблина Мрачный Жнец нашел тот самый свиток – портрет Ким Сон, который Ван Ё нарисовал незадолго до своей смерти, единственное, чем он до последнего дорожил. Слезы снова покатились по щекам. Вошедший в комнату Гоблин быстро подлетел к Жнецу и выхватил из его рук свиток.
– Не смей прикасаться к нему. У тебя нет права даже плакать при взгляде на него.
– Я дал тебе меч. Именно я убил тебя. Я убил всех. Я вспомнил. В прошлой жизни я был Ван Ё.
Жнец с трудом выталкивал из себя слова. Слезы душили. Гоблин хмуро смотрел на Жнеца: он до сих пор не мог поверить, что король и Мрачный Жнец – это один и тот же человек.
– Именно. Я говорил тебе, что это ты. Ты всех убил. Ты убивал снова и снова и в конце концов убил самого себя. – Лишь теперь Гоблин осознал, что Мрачный Жнец действительно был королем, убившим его и Ким Сон. – Ты не смог защитить свою любимую, своих подданных и Корё. И даже себя. Ты не справился с такой простой задачей. Ким Сон, моя сестра, отдала за тебя свою жизнь. Ты должен был жить, продолжать жить и умереть от моего меча. Ты должен был доказать своей смертью, что я предатель, как ты говорил.
Жнец ничего не отвечал, а лишь продолжал тихо плакать.
– Уверен, моя сестра знала, что стоит Пак Чжунхону произнести мое имя – и Ким Сон станет следующей. Она знала, что ее всего лишь используют, чтобы надавить на тебя. Поэтому эта дурочка погибла, объявленная сестрой предателя. Она погибла из-за твоей беспомощности, она хотела спасти тебя.
– Это все моя вина. То кольцо. Я заставил надеть ее то кольцо на палец. Это кольцо… Я дал ей его и в этой жизни. Прошу, я хочу, чтобы ты убил меня.
– Это все моя вина. То кольцо. Я заставил надеть ее то кольцо на палец. Это кольцо… Я дал ей его и в этой жизни. Прошу, я хочу, чтобы ты убил меня.
Как и следовало ожидать, король и в этой жизни был слаб и пытался сбежать, вместо того чтобы бороться. Гоблин отпустил его.
– Ты действительно этого хочешь? Хочешь еще раз отказаться от себя? Грехи за убийства все еще на тебе. Этого достаточно.
Гоблин холодно посмотрел на Жнеца и ушел, а Жнец осел на пол и разрыдался. Сожаление и глубокая печаль разрывали его изнутри.