Вдруг и Однажды

3

Феликс очнулся. Голова нещадно трещала, во рту пересохло, ужасная слабость разбила его обнаженное тело. Высокий потолок вертелся, как в кино вертятся кроны высоких деревьев, перед тем как главный герой теряет сознание.
Из последних сил он старался не отключиться. Пошевелиться он не мог, так как был туго связан. Вокруг него были ремни, цепи и прочие атрибуты комнаты пыток, достойные маньяка или любителя БДСМ. Поза Феликса была похожа на позу перевернутой лягушки. Весьма унизительной была поза.
Освещение было обычным, совсем лишенным интима. Окна наглухо закрывали тяжёлые портьеры темно-гранатового цвета. Он услышал шаги. Голову повернуть тоже не смог. Ноги и руки уже начали затекать. Паника.
Он рванулся, но  получил лишь острую боль в запястьях и щиколотках. Чье-то веселье только начинается. Он бы закричал, но кляп-шарик позволил лишь мычать.

Грубая рука в латексной перчатке нанесла обильно холодную смазку на его анус. Феликс услышал звук открывания презерватива и снова рванулся, оставляя болезненные следы на запястьях. Но в его анус проникло что-то небольшое и вибрирующее. Член, грубовато ласкаемый чужой рукой, начал оживать против воли хозяина. Разрядка наступила быстро.

Феликс всегда представлял себя в активной роли, считаю пассивную роль унизительной. Но сейчас он получил неожиданное удовольствие от стимуляции ануса.

Высокий мужчина, обладатель злых серых глаз, подошёл к нему и вытер испачканный латекс об его лицо, грубо размазывая семя. Глаза нещадно защипало, они начали слезиться, линзы мешали. Одна застряла в верхнем веке. Больно. Мучитель сжалился и достал их. Слезы градом потекли по щекам,  но не скрыли ненависть во взгляде непокорной жертвы. Парень снова дернулся.
- Ну здравствуй, сын мрази убившей мою семью! В жизни за все нужно платить. И ты заплатишь за грех своего отца. Выбирай, либо ты едешь домой с дурной славой, либо завтра о тебе будут знать и в универе и в тусовке. Я расскажу насколько ты хорош снизу. Как стонешь и просишь ещё и ещё.
Вырывающийся до этого парень стих, полностью принимая на себя вину своего непутёвого отца, позволяя делать с ним все что душе угодно. Только страх отразился в глазах при упоминании дома.

Впервые за все время в мозгу Эрика промелькнула мысль о невиновности парня. Он то ведь ни при чем. Понимание того, что парень тоже потерял семью лишь сейчас посетило его. Совсем не купался парень в роскоши. А с учётом его ориентации, жизнь парня в глуши, вовсе была невыносимой. Пока он сопротивлялся и вырывался злость и желание отомстить двигали Эриком.
Теперь же  он не знал, что делать с парнем, сдавшимся на милость победителя и готовым искупить не свою вину.
Одно дело фантазировать о расправе, другое - расправляться наяву. Он был психически не настолько болен, а может и совсем здоров. Поэтому, что делать дальше Эрик не знал.
Желание мстить пропало напрочь, уступая место стыду за содеянное.

Лишенные зелёных линз карие глаза с настороженностью смотрели на него. Завязать  глаза или развязать их владельца?

Эрик, не зная как сразу сменить гнев на милость продолжал говорить командным тоном.
- Я хочу чтобы ты устроился санитаром в  реанимацию. Хоть узнаешь во что пытаешься ввязаться. Поймёшь твое это или нет. Случайные люди у нас не выдерживают. Работать будем в одну смену. В редкие часы досуга будешь отрабатывать здесь.
Последняя фраза была скорее репликой актера, вжившегося в роль.
Неведомое чувство заставило предложить невольному гостю сходить в душ и позже поужинать с ним. Феликс безропотно кивнул. Такое поведение начало бесить Эрика. Ему нравился гордый парень, которого он знал, а не та размазня, которой он его сделал.