Летний дождь хлестал за окном, порывами шёл, занавеска нашей спальни вздымалась пузырём и опадала от сквозняка. В комнате стоял запах свежести, мокрой травы и мокрой земли, такой приятный после недельной жары.
— Лен, есть будешь? — я пошёл на кухню.
Ленка перещёлкнула телеканал:
— Всё одно и то же... Не, не буду.
И мне на кухне тоже расхотелось — кусок сыра зажевал так, без хлеба, закинул в кипяток чай в пакетиках. Сегодня... предчувствую, снова за несколько лет... и уже не боюсь.
Когда выходил из кухни, подёргивая за ниточки пакетики чая в кружке — чтобы заварился быстрее, со стороны зеркала, висевшего над кухонной раковиной и снабжённого маленькой полкой, что-то брякнулось в эту самую раковину. Я взглянул — так и есть: сегодня Это было серого цвета, как дождливое небо за окном. Нечто клубилось в зеркале, среди серой мути прорезался просвет, словно глаз, — как будто одна из дождевых туч удобно там устроилась.
Из зеркала метнулось щупальце и ухватило за запястье, горячая вода плеснула на меня и щупальце, и через секунду осколки чашки заскользили по линолеуму кухни.
Щупальце убралось обратно, взамен в лицо хлестнула вонючая жижа, и меня скрючило.
Нечто в зеркале исчезло, его место занял я, блюющий в раковину. Жижа удивительно быстро смывалась.
— Что там такое? — голос Ленки из комнаты.
Только не она, ей не надо знать, вообще никому не надо знать! Мы живём вместе три месяца, а Это мне является периодически с четырнадцати, кажется, лет — всегда в разных формах, и никогда не знаешь заранее, в какой.
— Всё в порядке, родная, — я уже собрал осколки чашки и пакетики с чаем, мокрые и противные на ощупь, в мусорное ведро.
... Первый раз я столкнулся с этим в четырнадцать лет. Тогда, выбежав под вечер из дома — послали за хлебом — и, проходя мимо гаражей, я увидел мёртвую ворону — над ней вились мухи, опарыши ползали по ослепительно-чёрным перьям.
Я, воровато оглянувшись, подхватил палочку — меня всегда привлекали штуки, вызывающие отвращение — и ковырнул вздувшееся брюшко птицы. Смрад был невыносим, а потом из густеющих сумерек поднялась чёрная масса, облачная, отдалённо напоминающая ворону эту самую. Вонь усилилась, я заворожённо смотрел на это, когда из середины облака в меня метнулось... нет, молнией подобное называть было бы слишком громко... метнулось что-то вроде нити, и опоясало голову... Так эта... Это... дало понять, что оно теперь со мной, что оно будет время от времени появляться и кричать своё «Nevermore», вселяя безнадёжность и ожидание... ему лучше известно, чего.
