Мой упрямый омега

Глава 6

Сингто не знал, как покинул это душное место, но когда он пришел в себя, то уже стоял на шумной улице. 

Насыщенный ночной воздух был холодным и пронизывающим. Хотя время было позднее, в городе не было тихо. На улицах пели и танцевали, а из зданий с мерцающими неоновыми вывесками доносились радостные крики. 

Почувствовав тяжесть в груди, Сингто приложил к ней руку, ощущая, как раскалывается голова, а сердце, которое ещё недавно готово было вылететь из груди, оцепенело, а потом начало болеть с новой силой. Каждая клеточка его тела стонала, требуя хоть какого-то облегчения. 

Немного подумав, альфа решил, что сейчас исполнить его желание может только алкоголь и направился прямо в бар. 

Спустя некоторое время Прачая пытался погасить пламя боли, поднимающееся в сердце, заливая в себя один напиток за другим, но успеха это не имело. И так как процесс вливания не прекращался — голова Сингто кружилась всё сильнее, горло жгло всё больше, а желанное облегчение не приходило. 

Причина этого лежала на поверхности: алкоголь был верным средством для парализации нервных чувств, но не мог ничего поделать с сердечной болью. Сейчас же зелёный змий лишь привел Прачаю в смятение, погрузив его в воспоминания беззаботной юности. Перед глазами возник улыбающийся Кит, его сияющие глаза и улыбка с чарующими ямочками. 

Затем в памяти альфы всплыл день двухлетней давности, когда он в последний раз держал руки любимого, страдавшего от мучительной болезни, прежде чем пальцы омеги разжались, и он покинул этот мир. И в тот же день, и намного позже, Сингто казалось, что его ладонь всё ещё чувствует этот холод. И каждый раз, испытывая это ощущение, Прачая думал: столь чистый и невинный человек не должен был уйти так рано и в таких муках. 

Затем образ Кита в его сознании заменил образ Криста и перед взором альфы предстал человек, так похожий на любимого внешне, и такой непохожий внутренне. Омега с черной душой. 

Прачая до побеления костяшек сжал пальцами стакан, так, словно бы хотел раздавить, а в его безумном взгляде мелькнула ярость. 

Когда Сингто подумал о Кристе, внутри поднялось отвращение и презрение, дойдя до самого сердца и почти доверху заполнив его. Альфу охватил такой ужас, словно его муж был самым страшным чудовищем.