вечер отдаёт две тысячи семнадцатым и холод пробирается под куртку, когда Вилка ведёт их на крышу.
— Потому что здесь будут классные фотки, почему вы такие тормознутые, — перебирает ногами по высокой лестнице, норовясь упасть.
— Мы просто ещё пожить хотим, — кратко кричит Кристина в сопротивление ветру.
Лиза молча и сосредоточенно поднимается, стараясь не упасть. она легко одета: тонкая олимпийка и джинсы.
— Зато потом будут пиздатые фотки и здесь просто очень красиво.
Кристина с этим согласна не была; всё таки нет ничего красивого в этом обшарпанном районе. только панельки, да многоэтажки. серые, мрачные и очень непривлекательные.
но наблюдать, как у индиго светятся глаза — одно из лучших развлечений в этом забытом богом месте. потому что она восторженно наслаждается и улыбается во все тридцать два.
— Давай, фоткай меня, — Вилка позирует, подкуривая сигарету, и Кристина завидует самоуверенности. Вилка открытая: она не боится, кажется, ничего, даже упасть с девятого этажа.
Виолетта рассматривает фотографии и говорит, что это точно пойдёт в пинтерест. девочки ухмыляются, а Лиза довольна угодить.
— А вы фоткаться не будете? — обиженно переводит взгляд с одной на другую, — Ну, девочки!
те лишь переглядываются и отрицательно машут головами.
— Мы не хотим.
и усаживаются на бетон; Лиза дрожит от холода, пока девочки курят, и смотрит в небо.
Виолетта на одном месте сидеть не может, поэтому пока индиго рассказывает о матери последние новости, встаёт размяться и пританцовывает в такт музыке, которую сама же и напевает.
— Приходила недавно, оставила деньги, но я не застала её, — она всегда приходит утром. когда Лиза в школе. — но, хотя бы, приходит и не забывает — это уже радует.
Кристина только слушает и кивает головой; за индиго больно — никто этого не заслуживает; у неё-то родители есть, какие бы они ни были.
тема разговора плавно переходит в более насущные проблемы; Лиза не любит открываться, и говорить о себе тоже не любит. Крис её понимает: держать всё в себе — её тайная способность.
— Ещё светло, а уже луну видно, — Захарова тычет пальцем в небо.
— Да, это растущая луна, видишь? Если она выглядит, как буква «с», то это старая, а если в другую сторону повернута, то новая, то есть, растущая, — она чертит на небе непонятные узоры и в этом моменте сзади Вилка делает фотографию.
