двадцать шестого в дверь звонят. раннее утро — первый день каникул. Кристина заспанная, а дома, кроме неё, никого нет — мама на работе, а брат, кажется, пошел с отцом на подработку на местную ТЭЦ, там руки нужны перед Новым Годом.
она сонная, в одной футболке и волосы растрепаны в несильно собранном хвосте. глаза еле открыла, а когда к двери подошла, то и вовсе захотела обратно — сквозняк окутал с ног до головы.
— Кто? — хрипит, не узнавая свой голос. неделя контрольных дала о себе знать: мешки под глазами, тёмные круги и уставший вид. ещё и заснула поздно — всю ночь воспоминания не давали сомкнуть глаза.
— Социальная служба.
всё те же две женщины, но уже в шапках. папки теперь сложены в пакеты с эмблемой какой-то организации. они глупо улыбаются, по всей видимости, ожидают канун Нового Года и настроение у них хорошее.
сердце пропускает пару ударов. волнение, непонятно откуда взявшееся, покотом наваливается, и уже дрожащие руки открывают дверь.
Кристина болезненно выдыхает. хорошо, что хоть утром пришли — вечером им бы вряд ли понравилось увиденное.
она уже без лишних слов подходит к двери, уверенно стуча.
тётя Ира медленно подходит, смотря в глазок. а потом открывает с опаской, будто Кристину боится. в одном халате, растрёпанная, будто проснулась недавно.
— Здравствуйте, — женщина полнее приветливо улыбается из-за плеча Кристины, — Кондаурова Ирина?
та лишь кивает. и они без слов проходят в квартиру, оглядывая.
разговор длится недолго. усаживаясь на кухонном диване, женщины сообщают, что пришли с проверкой. задают самые обыкновенные вопросы, и просят показать комнату ребенка.
Ирина только приговаривает, мол, кто мог подумать на их семью такое. и услужливо угощает чаем.
Лиза просыпается от голосов на кухне. вслушивается, и понимает, что к чему. выходит, приветствуя, и старается правдоподобно удивиться. в прочем, проверки — это не так страшно. даже если что-то не так, они закрывают на это глаза.
выходя, женщины лишь переглядываются.
— Комната своя есть, мать в адеквате, ребёнок тоже, — рассуждает одна из них, натягивая шапку сильнее, — кто только додумался, что там что-то не в порядке может быть.
