Люди мало что смыслят в вопросах, касающихся жизни. Ещё меньше - в смерти. Король Видар именно в этом разбирался прекрасно, но никогда не понимал, почему должен участвовать в людских войнах (не столько глупых, сколько бессмысленных); почему отец ко...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
Яркие кучерявые волосы рассыпались по плечам гроздьями рябины. Видар, словно зачарованный, смотрел на неё во все глаза. Смотрел и не мог поверить, что сейчас она медленно, словно крадущаяся нимфа, подходит к нему с игривой улыбкой на губах.
Тонкий халат падает к босым стопам, позволяя королю детально рассмотреть кружево на бледном теле. Он бегло облизывает губы, чувствуя тяжёлое дыхание.
Эсфирь кривит губы в обольстительной улыбке, забираясь к нему на колени.
— Мы... мы не должны! — неразборчиво хрипит Видар.
Должны или не должны, да какая разница, когда на себе он видел произведение искусства! Кожу приятно обжигает от близости, а руки давно исследуют дурманящие изгибы.
— Разве нам не плевать? — сладко шепчет она, впиваясь в его губы.
Плевать. Настолько плевать, что в этой комнате не останется и тэррлии, на которой альв не будет обладать дьяволицей.
Мозг коротит. Яркая вспышка ослепляет последние клетки разума. Он остервенело-оголодавшим зверем врезается в неё, крепко сжимая лицо в ладонях, боясь, что она растворится в воздухе.Последнего катастрофически не хватает, но это абсолютно не волнует. Весь безумный мир сконцентрировался на божестве в собственных руках.
Слабый стон срывается с её губ, обласкав острый слух Видара. Он может поклясться, что это лучший звук за последние двести лет.
Эсфирь, против его воли, разрывает поцелуй. В глазах сверкает огонь ненависти, только ослеплённый рассудок не в силах этого разобрать. Она резко толкает его в грудь, заставляя лечь на кровать.
Вместо улыбки появляется опасный оскал.
— Я же обещала сравнять тебя со льдом? — томно шепчет она.
