Люди мало что смыслят в вопросах, касающихся жизни. Ещё меньше - в смерти. Король Видар именно в этом разбирался прекрасно, но никогда не понимал, почему должен участвовать в людских войнах (не столько глупых, сколько бессмысленных); почему отец ко...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
Лагерь Кровавого Короля, Разрушенная приграничная деревня, Королевство Третьей Тэрры
Перед глазами Эсфирь еле дышала разрушенная деревня. Меж обломков шныряли подчинённые генерала Себастьяна, в том числе и отряд капитана Файялла. Они расчищали местность, убирали опалённые остатки от домов и заборов. Лица военных ухмылялись, улыбались, мерцали калейдоскопом эмоций. Солдаты грязно матерились, шутили, даже оттачивали друг на друге излюбленные приёмы. Но все, как один, испуганно отводили взгляд, заметив не столько Верховную, сколько цвет её камзола.
Лагерь военных раскинулся в тэррлии от королевского. Эсфирь усмехается, зная, кому принадлежит огромная роскошная палатка. Что ж, не перетащил сюда замок и на том спасибо. Она недобро обводит взглядом деревню, пока на глаза не попадается обсидиановый цвет формы с малварским гербом – чёрной лилией в звёздах.
Чем больше она смотрела, тем больше видела. Армия её брата трудилась бок о бок с армией ненавистного короля. Эсфирь останавливается на полпути, заставляя затормозить остальных.
— Что это значит?
— Почти закончили разбивать лагерь и очищать территорию, — обыденно пожимает плечами Себастьян, прекрасно понимая суть заданного вопроса. — Эту деревню разгромили Узурпаторы несколько недель назад. Почти все жители эвакуированы, остальные – мертвы.
— Я про малварскую армию, — сухо отзывается ведьма.
— Наслаждайся тем, как не лицемерит твоя расчудесная страна, — хмыкает сбоку Изекиль.
Она не останавливается, чтобы продолжить разговор, двигаясь прямиком к своему отряду. Вслед за ней, усмехнувшись, проходит Файялл.
Сердце Эсфирь пропускает удар. К демону Видара и его свору, к демону братьев, что просто не имели права разглашать государственных дел, но Себастьян – тот, кому она могла доверять... Тот, кто из раза в раз подтверждал свою честность и добросовестность. Он мог хотя бы намекнуть.
