Научи меня английскому | 18+

{ - 9 - }

Илья вернулся обратно в кабинет через пятнадцать минут.

В это время Ваня прорешивал следующие задания, лишь бы стараться не думать о последствиях докладной на него. Он знал, что сразу же потеряет репутацию хорошенького сыночка в глазах собственных родителей. 

В особенности если вскроется информация, что его трансляции совсем недетские.

Перестав вздыхать и ёрзать на стуле, Ваня теперь смотрел рассеянно и обидчиво на Корякова. Тот, заметив этот взгляд, усмехнулся:

— Ты правда поверил? Я даже не дошел до директора, – Ваня воспринимал это как шутку. «Дошел, всё рассказал – я видел, он был твердо настроен». – С секретаршей болтали. Она сказала, что у директора сегодня выходной, а завтра с девяти до часу принимает. Но я не пойду.

— Почему? Вы же хотели...

— Я не хочу, чтобы твои родители расстраивались, к тому же, – Илья обогнул парту и встал рядом с Ваней, глядя прямо ему в глаза. – Пускай твое теперешнее поведение мне не нравится совсем по сравнению с прошлым, но тебя я от этого не разлюблю. 

Ванино личико покрылось багрянцем. 

Не такое он ожидал признание в любви. С драмой, заставившей его юное хрупкое сердечко потревожиться, но зато обрадовавшим результатом до проснувшихся в животе бабочек, теперь порхающих в животе. Руки затряслись от волнения, а в голове не укладывалось все происходящее. Воспринималось Ваней и это как шутка: Илья знает, что тот небезразлично относится к его персоне. Он пользуется этим и признается в любви, чтобы обрадовать, а потом внезапно расстроить или, что хуже, разбить то хрупкое сердечко. 

— Вы шутите, – Ваня поднялся со стула. Теперь они были наравне. – Это неправда, так?

— Неправда – твои слова, а то, что говорил я – голая правда.

Илья Иванович приблизился к телу девятиклассника ближе. Солнце приятно освещало румяное юношеское личико, а глаза его будто сверкали от падающего на них света. 

Ваня был встревожен от подобной близости. Его беспокойство выдавал тремор рук. 

Они смотрели друг на друга совсем недолго, прежде чем Илья трепетно коснулся своими губами манящих губ Вани. Его ладонь аккуратно легла на спину Бессмертных, на его белоснежную рубашку, спокойно смяла пальцами тонкую ткань. Ваня чувствовал, как его тело наполнял жар, несопоставимый с той духотой в кабинете из-за нещадных солнечных лучей. Ладони перестали так сильно дрожать, как ранее; накатили новые переживания: «а вдруг, кто-то войдет и увидит нас?». Но Илья Иванович об этом, кажется, не волновался и отдавал всего себя в этот страстный поцелуй. Целовался он замечательно, явно не первый раз. У самого Вани же не было в жизни никогда ни девушки, ни парня, ни каких-либо передружб или недоотношений, тем более уж партнеров на ночь, так что об опыте в поцелуях и речи идти не может!