Косатка

Глава 36

26 июня 1998, Атлантический океан
Вечером перед отбоем Дерек сидел на дощатом полу палубы, опершись спиной на внешнюю стенку своей каюты. Он откинул голову назад, свесил запястье правой руки с колена, левую ногу вытянул. Верхние пуговицы его рабочей рубашки были расстегнуты. Наконец то, хоть где-то не донимает жара.
Впервые он в плавании без деда. Больше никто не попросит подать инструмент, не отругает за кривую резьбу, не угостит сластями, купленными в порту при выгрузке товара.
Вечером к Дереку подошел Путт, грызя яблоко и морща нос при каждом укусе.
— Работу закончил? — спросил он.
— Да.
— Пойдем покурим.
Дерек не сдвинулся с места.
— Неважно выглядишь. Морская болезнь одолевает? — участливо поинтересовался Путт.
Дерек устало покачал головой:
— Я перешел грань, за которой нет будущего. Вчерашний день осквернил все, что радовало меня.
— Эй, приятель, зря ты так, эта работа не так уж плоха.
Дерек поднял взгляд на темнеющее небо. Серые тучи затягивали синеву и надвигалась тьма.
Путт подошел ближе и заговорил в самое ухо Дереку:
— В трюмах груз. Ящики с провизией, везем фирме на продажу. Мы вскрыли пару ящиков очень тихо в прошлое плавание, нас не поймали. В этот раз на трюм повесили замок.
Дерек нахмурился:
— Почему ты подошел из всех новичков именно ко мне?
— Хотел тебя порадовать, ты такой хмурый.
— Ты что-то знаешь обо мне?
Путт отрицательно замахал руками, туша сигарету о портсигар:
— Так, что? Как насчет того, чтобы при удобном случае прогуляться до трюма?
Дерек снова посмотрел на небо. Чернота скрыла почти всю синеву, оставив небольшую светлую полоску у самой воды. Он протянул руку к портсигару матроса.
— Так-то лучше! — обрадовался Путт. — Как тебя зовут кстати?
— Дерек Сальвиньо.
— Где-то я раньше слышал эту фамилию, — матрос задумчиво почесал ухо.
***
Дерек стоял у двери поста управления почти в кромешной темноте, вдали слышались отголоски веселого смеха отдыхающих после рабочего дня матросов. Волны мирно плескались о борта судна.
Капитан, седой крепкий мужчина с грубой обветренной кожей на лице, аккуратной короткой стрижкой под фуражкой, с белыми, словно выбеленными усами, открыл Дереку дверь. У него были признаки артрита на руках и тяжелый и надменный взгляд. Иногда его мимика передергивалась каким-то сиюминутным беспокойством, сожалением или обреченностью. Штурвал скрипел. Приборы издавали время от времени тихие звуковые сигналы.
— Значит ты — Дерек Сальвиньо, — капитан корабля взглянул на Дерека сверху вниз. — Хочешь перевестись в механики? Что же, таскать тяжести — не твое? Не таких кровей ты, Сальвиньо?! Знал я одного Сальвиньо, лет десять назад уволили его.
Капитан делал длинные паузы между словами, погружаясь в воспоминания минувших лет, когда он только получил должность капитана и имел самые амбициозные планы на будущее.
— До сих пор его на нескольких судах вспоминают. Чудо был, а не мастер! В его руках любое оборудование играло, мог и мельчайшие детали воедино собрать, как заправский часовщик, и в корабельном деле знал толк. Поломается что-то, все мастера скажут «на выброс, не починить», а Сальвиньо посмеется на это, ручками раз-два, и механизм как новый! В любых двигателях разбирался, знал, как повернуть, что добавить, чтобы любая машина запела. Где он теперь... Не родственник тебе?
Дерек пожал плечами:
— Может и родственник.
Капитан сощурился, пристально глядя на Дерека:
— Раз «может», значит возьму в механики. Смотри близко к бортам не подходи. Поговаривают здесь обитают киты-убийцы.
Он собирался уже закрыть дверь, но вдруг остановился, снова посмотрел на Дерека долго, не отводя взгляд:
— Будет задание для тебя, Сальвиньо.