Легенда Парадиса

Вызов

— Подъем, дармоеды!

Двери распахнулись настежь, и наш с Беллой голос эхом разнёсся по комнате шестьсот шестьдесят шесть, пробуждая её обитателей от утреннего оцепенения. Мы стояли каждая у одной двери, ведущей в комнаты мальчиков, и, судя по молчаливому напряжению в воздухе, нарушили чей-то сладкий сон. На меня устремились два только что открывшихся, полных ненависти глаза. Левый принадлежал Сэму, правый — Рафу. Они оба выглядели так, словно упорно боролись за последние мгновения сна, пытаясь удержаться в негре утренней дремоты.

— Отстань! Нам и одной Беллы хватает, — промямлили они.

— Семь тридцать утра! — я услышала нытьё Райса из соседней комнаты.

Белла, не теряя времени, подошла ко мне, затем без лишних слов зашла в комнату и принялась будить моего и своего братцев. Она знала всё наперёд — каждую их фразу, каждую реакцию, как будто разыгрывала уже знакомую сцену. Я наблюдала за ней с лёгким удивлением. Пока они жили под одной крышей, она, кажется, изучила их досконально — до мельчайших привычек и рефлексов. Парни, недовольно ворча, кинули в Беллу подушки, но она без труда их поймала, даже не напрягаясь, будто заранее знала траекторию полёта.

Я отошла, оставляя их в этой небольшой псевдо семейной битве, и подошла к другой двери, ту, которую несколько минут назад открыла Белла. Заглянув внутрь, я увидела Вульфа. Он спал, как медведь — неподвижно, глубоко, с тем редким спокойствием, которое встречается только у тех, кого не так-то просто разбудить.

Я отступила от порога, сделала несколько шагов в сторону Беллы, задумавшись, а затем попыталась задать вопрос:

— А где...

— Доброе утро. — Голос прозвучал слишком близко, прямо у самого уха, и мои рефлексы сработали автоматически. Но каким-то образом я оказалась прижатой щекой к стене, а мои руки были заломлены назад в чужих ладонях. Не хватало только наручников, чтобы я окончательно почувствовала себя преступницей, пойманной с поличным. Боковым зрением я уловила довольную ухмылку. Он выглядел так, словно с пробуждение ждал этого момента. — Я учусь на своих ошибках, Морган. — Голос снова прозвучал возмутительно близко, практически касаясь уха. — Не только у тебя есть рефлексы. — Я почувствовала лёгкое тепло его дыхания на коже и стиснула зубы.