среди тысячи слов

19 глава.

Джейден

– Какого черта, Марти? – спросил я, когда последний член труппы ушел. – Влюбленным? Я выглядел, черт возьми, влюбленным?
Мартин просто спокойно взглянул на меня.
– Я не собираюсь менять постановку, – ответил он. – Буду называть вещи так, как вижу. Но я надеялся...
– Хватит этих надежд. Делай с постановкой что хочешь, но хватит уже этого сводничества.
Его взгляд стал суровым, и он скрестил руки на груди.
– Говорю то, что вижу, – снова сказал Мартин. – Если ты даешь мне эти эмоции, я использую их в пьесе. – Он подошел ко мне. – Ты ничего с этим поделать не можешь. Но в отношении ее ты что-то можешь сделать.
– Слишком поздно, Марти, – ответил я, и весь гнев покинул меня. – Я уезжаю из Хармони. Выберут меня твои агенты по поиску талантов или нет.
– Надеюсь, ты найдешь то, что ищешь, когда это произойдет. Но я также надеюсь, что ты не упустишь то, что прямо перед тобой, – он хлопнул меня по плечу. – Никогда не будет слишком поздно. Эти два слова самые большие, самые мощные убийцы надежды, когда-либо придуманные человечеством.
***

Я открыл дверь трейлера и увидел, что батя вырубился на диване, а все еще дымящаяся сигарета лежит в пепельнице на кофейном столике. Пачка неоплаченных счетов служила подставкой для стакана, испачканная пивом, виски и остатками фаст-фуда. Если у безнадежности и был запах, то это запах выдохшегося пива, жира и переполненной пепельницы.
– Еще не слишком поздно ко всем чертям убраться отсюда, – пробормотал я.
Но вместо того, чтобы собрать вещи и отправиться к Марти, я потушил сигарету и выключил свет.

На следующее утро я налил молоко в миску с хлопьями и ел их, стоя у кухонной стойки. Наконец, батя проснулся и сел, моргая и глядя на меня заспанными глазами, почесывая щетину на подбородке.
– Идешь на работу?
– У меня выходной.
Он сел на диване.
– Берешь выходной?
– Я не беру выходной, батя, – спокойно сказал я. – Я не работаю по вторникам.
Автосервис, в котором я работаю в Брэкстоне, хотел назначить мне полный рабочий день, но я то работал в автосервисе, то помогал Марти в театре. Батя ни за что не должен про это знать.
Я начал есть хлопья быстрее.

– Что будешь делать весь день? Репетировать эту глупую пьесу? Бегать в колготках и бриджах, бормоча кучу дерьма, которую никто не понимает?
– Да, бать, именно этим я и собираюсь заняться, – сказал я.
На мгновение он уставился на меня. Я ответил тем же.
– Не надо тут умничать, – сказал он низким голосом, словно гром, предупреждающий о буре.