среди тысячи слов

24 глава.

Джейден

«Ты это делаешь, – подумал я. – Ты уходишь от Эмили, как и обещал самому себе. Каковы ощущения?»

– Это чертовски неприятно, – пробормотал я.
До дома Фордов идти было минут двадцать. Двадцать минут под солнцем, с каждым днем становящимся все теплее. Оно так ярко осветило Эмили, когда та показалась из лабиринта из живой изгороди. Холодная бледность ее кожи, появившаяся той ночью, исчезла, и она словно сияла, когда лучи солнца попадали на ее волосы. Ее улыбка предназначалась мне. Все для меня.

«Как мог я позволить такому произойти?»

Я закинул рюкзак повыше на плечо и изменил клятву себе: я подарю ей «Гамлета» и больше ничего. Она отдаст мне свою Офелию, и так я выберусь из Хармони.
А мне нужно было выбираться.
Недавно я, как обычно, не мог заснуть. Спустился что-нибудь перекусить, но замер на полпути в гостиной. Брэнда и Марти тихо разговаривали на кухне. Я собирался уйти, но услышал, как Мартин произносит имя моего отца, и замер, прислушиваясь.
– ...заявился в таверну «Ника»... устроил сцену... Поносил Джейдена... Рассказывал всем, какой у него сын-гомик...

Папу арестовали, и ночь он провел в вытрезвителе. Унижение пробрало меня до костей. Не бред про гея, к этому я уже привык. Теперь батя был не только городским пьяницей, но и городским вопящим лицемером. Наши имена снова зазвучат в городских сплетнях. Я молился, чтобы Сэма Казвелла не было в тот вечер в таверне «Ника». Мы с ним ставили «Ангелов в Америке» два лета назад, и этот опыт так приободрил его, что он открылся друзьям и семье. А теперь папа и это портил.

«Боже, мне нужно убраться из Хармони», – подумал я по пути и зажег сигарету.

Но Эмили... Может, когда я заработаю состояние, как делают герои разных историй, я вернусь в Хармони.

От этой мысли я замер, похолодев под ярким солнечным светом. Все эти годы планируя побег, я не собирался возвращаться.
– Черт, – пробормотал я, выдохнув дым через нос. Наконец-то я был готов сбежать отсюда навсегда, и тут встречаю девушку, которая может вернуть меня. У Вселенной нездоровое чувство юмора.
Черт с ним, я сосредоточусь на «Гамлете». Я возьму мысли об Эмили и передам их Гамлету. Он сможет скучать по ней и сожалеть об их расставании. Он может злиться на ее отца и испытывать убийственную ярость к ее брату. Нужно оставить все это дерьмо на сцене, где слова, написанные сотни лет назад, смогут говорить вместо меня.