Из летописи Темных Времен | СюэСяо

За гранью хлада. 9

«...существует теория, что создания тьмы, имеющие человекоподобный облик, появились в результате союза обычной нечисти и людей, как бы извращенно это ни звучало...»

«...результатом противоестественной связи человека с разумной нечистью может являться даже потомство. Однако едва ли его можно считать жизнеспособным, ведь от подобного позора принято избавляться сразу после рождения...»

«Основы мироздания», автор неизвестен

— Проводи меня до дороги.
Сюэ Ян от неожиданности давится воздухом и, откашлявшись, одурело смотрит на Слепышку. Она там совсем берега потеряла: раз не выгнали в ночь бродить в одиночку, думает, что ей тут почетный караул должны обеспечить? А чего Снежка не просит — они же тут так сдружились, что битый час прощались и любезностями обменивались! Но тот, видимо, тоже считает такое положение дел нормальным, — сговорились! — потому лишь с какой-то снисходительностью говорит:
— Это нас не слишком задержит. — И ручкой машет, словно дозволение дает, за что хочется дать ему хорошего пинка под наглый пока что не пушистый зад. — А я пока поищу энергию для Шуанхуа.
Вытрясти из него интригующие подробности, что случится, если кто-то посторонний схватится за его сокровище не получилось, да Сюэ Ян пока и не пытался — не при девке же допрос с пристрастием устраивать! В ее присутствии Снежок слишком самоуверенный, такого быстро не расколоть, не подавить, так что следует подождать. А сперва в дневниках Старейшины еще покопаться, чтобы знать, что именно спрашивать...
А Слепышка тем временем усиленно изображает деву в беде, которой жизненно необходимо сопровождение: пучит свои белесые глазенки и головой трясет, точно в припадке сейчас свалится и пену изо рта пустит! Сюэ Ян невольно делает шаг назад — а вдруг заразно? — и по сокрушенному стону запоздало понимает, что поганка просто жаждет пообщаться с ним наедине напоследок. Ну что она может сказать толкового? Да и Снежка без присмотра бросать не хочется... Еще заплутает в лесу, пока себе подходящий источник найдет!
— Не беспокойся за меня, — безмятежно сообщает тот, будто услыхав чужие мысли. — Я тебя отыщу где угодно и не потеряю.
От пронизывающего взгляда его черных глаз хочется шарахнуться теперь подальше от него. И что бы это значило — «где угодно»? Это Снежок про свой животный нюх в духовном облике или просто так, для красного словца ввернул? Он, конечно, порой очень витиевато и мудрено говорит, но это, откровенно говоря, звучит даже пугающе... И это уже не в первый раз!
— Пошли, — недовольно буркает Сюэ Ян. Раз уж тут его заверяют, что волноваться не о чем, можно и пройтись, послушать нытье Слепышки. Он подхватывает сложенные сумки и закидывает их на плечо. Одну с поклажей, которую он готов бросить в любой момент, но все еще не доверит постороннему, а вторую с дневником и остатками слитков и конфет, что делает ношу почти бесценной.
Девка всю дорогу напряженно молчит и заговаривает только уже на обочине тракта, резко остановившись и перегородив путь.
— Ты его собираешься продать Цзиню, — заявляет она. Не предполагает, а утверждает.
Наверняка Снежок поделился с ней, что его ведут к некому влиятельному другу Сюэ Яна, и сделать верные выводы совсем несложно. Других вариантов просто не существует.
— И что с того?
Если Слепышка сейчас по этому счастливому поводу затребует долю пощедрее, то Сюэ Ян мигом ей напомнит, что она уже отказалась от слитков и тем самым лишила себя любой выгоды в этой сделке. Но девка иногда умеет удивить, потому что с какой-то странной смесью горечи и надежды вопрошает:
— Ты готов променять чужую жизнь на слитки?
— Мелочь, ты забыла, с кем говоришь? Я убиваю за них, — смеется Сюэ Ян и задумчиво добавляет: — А еще потому, что мне это нравится, но не суть.
— Ты людей убиваешь! А он — другой, — все настаивает Слепышка, будто от этого есть какой-то толк. — Неужто рука поднимется?
— На Снежка у меня только рука и поднимется, как раз именно потому что он «другой», — желчно усмехается Сюэ Ян, вспомнив, как этот блаженный недавно устраивал перепалки за свою честь. Да кому он нужен-то? Хотя, может кто из Цзиней и соблазнится, но это уже исключительно их дело.
— Если ты это сделаешь, то потом очень пожалеешь.
Это что, угроза? От малолетки с бамбуковой палкой? Сильно ей Снежок в душу запал, что готова биться за его сохранность! Или же она имеет в виду что-то иное?
— О чем мне жалеть? О том, что буду жить припеваючи ближайшие несколько лет? — с ехидцей предполагает Сюэ Ян. — Или о том, что больше не буду терпеть чужие капризы?
— Еще скажи, что ты из-за той конфеты до сих пор дуешься, — презрительно кривится Слепышка. На это ей тоже Снежок нажаловался?! — Наоборот, радоваться надо!
— Это чему же?
Признаться, этот бессмысленный разговор уже начинает утомлять.
— Ну так он больше у тебя их никогда не попросит! А там, глядишь, и сам принесет...
Сюэ Ян долго глядит на Слепышку, нетерпеливо притоптывающую ногой в ожидании реакции на ее заявление, и недоверчиво уточняет:
— То есть ты всерьез считаешь, что я вместо того, чтобы скинуть его в Ланьлине, должен повесить себе блохастый хомут на шею до конца дней своих, а мне за это, может быть, когда-нибудь достанется конфета от щедрот? А дальше что?.. — он не дает ей даже рта раскрыть, поднимая перед собой ладонь, и продолжает: — Может, еще для полного счастья мы поселимся в твоей похоронной халупе и заживем счастливой семьей? А знаешь, чем закончится эта история?
Судя по растерянному, но вместе с тем воодушевленному лицу Слепышки, что-то в этом роде она себе и представляла. Снежкова дурость и наивность все-таки заразна, смотреть противно.
— Чем? — осторожно спрашивает она.
— Кто-то из нас вскроется. И это буду не я, — с презрительной усмешкой обещает Сюэ Ян. — А теперь, если не хочешь, чтобы я тебе сейчас дал по голове и оставил так валяться первому прохожему на забаву — ты побежишь отсюда быстро-быстро и не будешь мне показываться на глаза как можно дольше.
На этом он считает разговор оконченным. Да и что можно обсуждать со сверкающими по дороге пятками?