плюшевый

twenty four.

она была милой брюнеткой, стройной, с медовыми бёдрами, которые так были в его вкусе. Влюбиться в неё было так просто. Правда, у Ёнджуна не получалось. Она была младше на курс, давно вздыхала по нему, и была так счастлива их встрече. Ёну она тоже понравилась. Правда. Она была именно такой, с которой он бы с удовольствием попробовал что-то большее, чем пара перепихонов без обязательств.

      Они часто гуляли вместе, проводили время и после университета, что сводило встречи Ёнджуна с Бомгю почти на нет. А Бо, так как никогда и не звал его самостоятельно, на встречах не настаивал. Он не был слепым, да и те были на виду в университете — Ёнджун не выпускал её из рук, а та довольно жалась к нему, красиво улыбаясь. Они так хорошо смотрелись вместе, что Бомгю, оставаясь в стороне, ощущал вновь накатывающее холодное одиночество.

      Проводя с Ёнджуном так много времени, он забыл каково это — так свободно дышать наедине дома, вслушиваясь в тишину стен. Незнакомые чувства глумились над ним, принося дискомфорт. Он не знал, чем занять себя. Каждая вещь в его доме уже была пропитана Ёном: подушка пахла его шампунем, гардероб — одеколоном, а сам Бо состоял из сваренного старшим кофе. Несмотря на то, что Бомгю был дома, квартира всё равно казалась ему покинутой и тоскливой.

      Пока Ёнджун веселился со своей новой подружкой, младший без интереса играл в его приставку, которую тот так и не удосужился забрать. Почему-то все игры стали одновременно скучными.

      Бомгю даже не мог позвонить ему, потому что номерами они не обменивались. Было незачем, они настолько часто виделись, что в этом не было необходимости. И даже если бы младший смог позвонить, что бы он сказал ему? «Хён, заебал, приходи»? Только это. Он не будет говорить, как непривычно стало ужинать и спать одному. Без Ёнджуна.

      Старший почувствовал спустя недели две, что его встречи с пассией были словно для галочки. Их разговоры были об одном и том же, серой безвкусной жижей. При всех её достоинствах и красоте, она не была интересна, как бы парень ни пытался увлечься. Но Ёнджун не сдавался, он верил, что образ Бо, который постоянно крутился в его голове, пропадёт, стоит им с девушкой наконец уединиться.

      И когда это наконец произошло — его окатило ледяным разочарованием. Они немного выпили, устроив романтический вечер в её спальне, жарко целовались в постели и Ёнджун думал, что всё налаживается. Она охотно отвечала на ласку и была мило податливая, а Ёнджун всё думал, каким бы был Бомгю на её месте. Понравилось бы ему такое?

отгоняя эти мысли, он жадно стягивал с неё одежду. Её красивые кружевные трусики могли бы свести с ума любого, но Ёнджун был еле возбужден. Он не понимал себя, не понимал, почему в его голове рисуется совершенно другой человек.

      Когда она расстегнула лифчик, он вдруг понял, что хочет сбежать. После чего он остановил ее руку на своей ширинке, встречаясь с её недоумением.

      — Прости, малышка, не хочу быть скотиной, — он мягко улыбнулся ей, прикрывая её обнажённую грудь своей футболкой. Она всё лепетала, сделала ли она чего не так, а тот лишь виновато отнекивался. Он осыпал девушку комплиментами, пока невесомо зацеловывал её тонкие руки, просил прощения и умолял не плакать.

      Они ещё немного выпили, Ёнджун убедил не горевать о нём, и до конца был самым внимательным бойфрендом. Он покинул её глубокой ночью, обнимая крепко за талию, а она всё прятала свои глаза в его плече.

енджун вдыхал ночной осенний холод, уходя прочь. Он вдруг понял, что хочет напиться до беспамятства.