Та, что подарила сына

Глава 13

     - Нет! – громче, чем полагалось, ответила она, скидывая с плеч его руки. Любой другой мужчина сразу же отпустил бы её, но не Чон. Тот только сильнее сжал пальцы.
     - А тогда что?.. Или ты у нас такая гордая, что готова отказаться от помощи, лишь бы сохранить видимость независимости?
     - Я не гордая! Я...
     Он не дал ей договорить.
     Прервал поцелуем. Рванул её за плечи на себя, едва ли не впечатывая в грудную клетку, в последний момент затормаживая и уже более аккуратно прижимая. Но прижимая так, что не вырваться, и одновременно забирая губы девушки в плен, глуша её протест. Лиса не успела ни вздохнуть, ни выдохнуть.
     Он целовал яростно. Не холодно, как можно было ожидать от человека при его должности. Лиса пересматривала интервью с ним. Пыталась понять, что он за человек. Составить психологический портрет. Наивная! Таких как Чон учат держаться перед камерой: как разговаривать, как сидеть и прочее-прочее. Ни одного лишнего движения, выверенная правильная речь. Не человек, а идеальный финансист!
     Никак не ассоциирующийся с тем мужчиной, с которым она провела ночь.
     В её воспоминаниях он был другим... Да, властным, доминирующим и обжигающе эмоциональным.
     Как сейчас.
     Лиса мысленно ахнула. Она никак не ожидала, что Чон её поцелует.
     И всё же именно его губы сейчас властно ласкали её, и именно его язык требовательно вторгался между ними, заявляя на неё права. Мучительное томление расплескалось по животу, словно раскаленное масло. Лиса пискнула, подалась вперед. Минуточку... Нет-нет... Всего лишь пару секунд... Вспомнить, каково это, когда мужчина дарит наслаждение, будоражит, воспламеняет кровь. Подобная реакция Лисы началась не здесь – в спальне.
     Сбила. Смутила.
     Объятия Чонгука крепли, как и его напор. Он распластал одну ладонь на позвоночнике Лисы, словно говоря, что она в его руках, и отпускать он её не собирается. Лиса попыталась сопротивляться ему, себе, но выходило плохо. Что там говорится про предающее тело? Про желание, что вспыхивало помимо воли? Про притяжение тел помимо воли разума?
     В груди Лисы зажгло, соски напряглись, появилось легкое покалывание. Язык Чона обводил женские губы, трогал, ласкал, иногда покусывая и ни в коем случае не отпуская. Мужская рука спустилась к пояснице, ощутимо надавила, прижимая Лису ещё плотнее, давая почувствовать, насколько этот мужчина возбужден.
     А объятия он разомкнул также неожиданно. Лиса покачнулась, но крепкая рука удержала её.
     Они по-прежнему стояли рядом, слишком близко. Лисен грудь при глубоком вздохе нечаянно задевала Чонгука. Воздух вокруг них сгустился, стал осязаемым.
     Надо отойти. Сделать шаг назад. Что бы себе ни говорила Лиса, этот мужчина оказывал на неё воздействие. И она не считала его хорошим.
    Чон моргнул, а потом покачал головой и развернулся.
     - Я налью тебе. И буду благодарен, если ты соберешь бумаги.
     И это всё?.. Всё, что он ей может сказать после того, как целовал?
     Лиса едва не рассмеялась вслух.
     Чон поступил, исходя из ситуации. Она начала истерить – он заткнул ей рот.
     Лиса тоже усмехнулась. У него неплохо получилось.
     Присела на корточки, предварительно проконтролировав, чтобы платье не оголило бедра. Хватит на сегодня интимности. Перебор.
     Бумаги собирала тщательно и максимально быстро. Глупый поступок, если разобраться. Кому она что докажет своей гордостью? Папе, которому срочно нужна операция?
     Она же сама хотела поговорить с Чонгуком . Чуть позже, конечно, и в другом ключе. Но мысли у неё были, чего уж скрывать.
     Просто ей не понравилось, что он снова оказался на шаг впереди.
     Как раз потянулась за последними бумагами, когда услышала, как мужчина возвращается. Он, правда, считает, что она будет с ним пить? Ехидный голос внутри заметил, что ей стоит расслабиться. Хотя бы немного. Напряжение не может нарастать постоянно, когда-нибудь да рванет.
     Лиса подняла голову на звук приближающихся шагов.
    И в ту же секунду кровь отхлынула от её лица.
     Вроде бы не девочка... Взрослая молодая женщина. Мама. И секс у неё уже был, и стесняться не должна.
     Но когда Чон Чонгук остановился от неё в метре, она машинально подняла голову и повернулась в его сторону, а её сердце на несколько секунд остановилось. Или сегодня вечер такой неправильный? Почему везде ей чудится сексуальный подтекст?
     Да, она на корточках.
     Да, мужчина снова остановился слишком близко.
     Черт возьми, это не повод смотреть ему на ширинку и замечать его возбуждение!
     И думать о том, что она находится едва ли не на коленях.
     Лиса лишь мазнула взглядом по его лицу, и её пробрало. Потому что сейчас, наконец-то, на нем появились эмоции. Потемневшие глаза прищурены, губы плотно сжаты. Кадык нервно дернулся.
     Лиса медленно поднялась, сердце настолько громко стучало в груди, что, казалось, его слышит и Чонгук. Папку прижала к боку.
     Мужчина медленно протянул ей бокал, Лиса его приняла.
     - Спасибо.
     Закусить ей ничем не предложили.
     А-а-а... И ладно. Вспомнит студенческие годы, порой и не в таких условиях зависали, и из закуски на компанию из пяти человек был лишь сухарики. И пили они тогда явно не дорогие напитки.
     Виски обожгло горло, Лиса закашлялась.
     - Осторожнее.
     Он ещё и заботу проявляет!
     Гад... Вот гад, и всё тут.
     Лисе захотелось плакать.
     Она вернула ему стакан. Мужчина стоял снова опасно близко. Снова её провоцировал?
     - Папе нужна операция, – тщательно выговаривая каждое слово, сказала девушка. – Но я не думаю, что он согласится на неё по вашему ходатайству.
     Чон ответил не сразу. Слегка склонил голову набок и молча рассматривал Лису, отчего той сразу же захотелось проверить, всё ли у неё в порядке с лицом, и не задралось ли платье.
     - Одна из самых распространенных ошибок людей – думать за других.
     - Лиса нахмурилась, сначала не поняв, к чему относится его фраза.
     - Я не думаю. Я знаю.
     - Конечно, если ты настроишь отца против меня... – Чон пожал плечами, а потом спокойно продолжил: – На самом деле, Лиса, мне всё равно. Честно. Мне не сложно организовать квоту на операцию, если он не хочет принимать помощь от меня. Не сложно договориться об операции в ведущей клинике столицы. Мне это ничего не стоит. Я хотел помочь. Нет, значит, нет. Дальше идем.
     У Лисы от его спокойного тона засосало под ложечкой. Мужчина говорил о значимых для неё вещах обыденно. И ведь на самом деле для него они ничего не значили. Один звонок...
     А она?.. Стоит, выделывается и ощущает гигантскую пропасть между собой и этим человеком.
     Верните её, пожалуйста, назад. Домой.
     На их тихую улочку.
     Пожалуйста...
     - Следующий момент, который мы должны обсудить. Я человек публичный. За мной наблюдают. Выжидают, следят. Кто как предпочитает выражаться. На меня работает целая команда. Так же есть специально обученные люди, которые подчищают любую лишнюю информацию в прессе и особенно в сети. Я это говорю к тому, что максимум через неделю кто-то да заинтересуется Джином и тобой. Сопоставят некоторые факты. Конечно, мы по возможности предотвратим атаку на вас. У вас будет круглосуточная охрана, но она не помешает особо пронырливым товарищам задаться некоторыми вопросами. Сейчас информация покупается и продается. И люди умеют анализировать то, что видят.
     Вот теперь Лисе стало по-настоящему дурно, и она сипло попросила:
     - Можно мне ещё выпить?
     Мужчина кивнул.
     - И закуску, – Лиса сглотнула ком в горле. – Пожалуйста.
     - Пошли тогда на кухню.
     Кухня в понимании Лисы представляла собой небольшое помещение квадратов десять, хорошо, если пятнадцать, где уже можно развернуться двум женщинам. И небольшой стол для семейных обедов, непременно раскладывающийся, чтобы в случае прихода гостей его можно перенести в зал и разложить.
     Комната, куда они пришли с Чоном, под определение «кухня» никак не подходила. Столовая? Тоже непонятно, раз тут имеется варочная панель с навороченной вытяжкой посредине комнаты. Мысленно Лиса махнула рукой. Сейчас у неё задачи стояли поважнее, чем гадать, как называются комнаты в гигантском доме Чонгука .
     - А... родители? К ним тоже могут наведаться журналисты?
     Лиса боялась даже представить их реакцию. Её воображение нарисовало картину, где отцу в лицо суют микрофон, он выбивает его из рук журналистов, начинается неприятная перепалка. И на следующий день фотографии родителей появляются в желтой прессе. Хуже – в сети. Дальше – по накатанной, как с лавиной, которая уже начала схождение с горы, постепенно забирая с собой всё, что попадется на пути.
     Папку девушка до сих пор держала в руках.
     - Присаживайся, Лиса.
     Она привыкла, что они с мамой хозяйничают на кухне. Ощущение дискомфорта усиливалось, пока она наблюдала за Чоном. Черт побери, он же председатель «Корейбанка», он не может вот так запросто, по-обычному, по-простому подойди к нереально навороченному холодильнику, открыть его, достать нарезку, контейнер с фруктами и всё это поставить на стол, перед которым стояла Лиса.
     После чего вернуться к шкафам и достать уже другую бутылку с алкоголем.
     Человек прекрасно ориентировался в доме. Кажется, такой пустяк, не правда ли? Все мы ориентируемся в собственных домах. Но Чон Чонгук не простой человек. Сколько у него недвижимости? Много, очень много.И он в каждом доме знает, где что лежит?
     Ну нафиг, Лиса не верила. Или... не хотела верить?
     Чон поставил бокалы.
     - Значит, будем пить, – мужчина кивнул на стул за её спиной. – Лиса, ты так и будешь стоять?
     - Мне сложно с тобой разговаривать.
     - Я знаю.
     Он, явно никуда не спеша, открыл бутылку и плеснул янтарную жидкость по бокалам. Лиса положила папку на край стола и села напротив. В ногах правды нет.  
     В её случае – так точно. Вон как штормит. А учитывая, что она собирается выпить ещё... Да, лучше сесть.
     - К твоим родителям обязательно наведаются журналисты, Лиса, даже не сомневайся. Зачастую именно близкие родственники выступают слабым звеном. Пить будем молча, без тоста?
     - Да.
     Лиса пригубила напиток и не смогла определить его название.
     Но вкусно.
     Сделала ещё пару глотков, после чего закусила сыром. И сыр тоже на вкус необычный. Вкусный, насыщенный.
     - Я не хочу, чтобы моим родителям трепали нервы. Они и так сильно переживают, что мы с Джином уехали. И вообще... Вся эта ситуация...
     Мужчина не выпускал бокал из рук, продолжил его задумчиво крутить. Пальцы у Чона были длинными, красивыми. Лишь чуть сбитые костяшки портили вид идеальной ухоженности.
     - Ситуация сложная. За твоими родителями присматривают и, по возможности, их так же огородят от излишне любопытных. Я бы предложил им на некоторое время улететь куда-нибудь, отдохнуть на море, затеряться, но наверняка ты подумаешь, что это лишнее.
     - Один ноль в твою пользу, – кривя губы, отозвалась Лиса и снова потянулась за бокалом.
     Чонгук откинулся на спинку стула. В отличие от неё, он полностью контролировал разговор, не проявляя никаких лишних эмоций. Словно и не было между ними поцелуя.
     И дальнейшего намёка...
     Опять же, это для неё поцелуй играл значимую роль. Для него, вероятнее всего, просто порыв.
     Мужчина продолжал молчать, и Лиса отреагировала, опустив взгляд на дно бокала.
     - Я на самом деле не понимаю всей серьезности. Мне даже ни разу не пришла в голову мысль про журналистов. Это... из другой жизни, не моей. Моя жизнь обычная. Как и у всех моих знакомых. А интервью, журналисты, пресса, горячие новости – по другую сторону. Поэтому... – она, поддавшись порыву, подняла голову и посмотрела на Чона. – Мне, наверное, стоит извиниться?
     Чонгук вздохнул.
     - Не надо извинений. Они ни к чему. К тому же, ты даже не знаешь, за что хочешь извиниться. Ты хочешь сейчас обезопасить своих родных. Лиса, тебе даже просить об этом не стоит, – услышав эту фразу, девушка невольно напряглась – мышцы живота напряглись. – Я всё сделаю сам.
     Всё он сделает сам...
     Конечно!
     Он же заинтересованная сторона. Как ни крути.
     Алкоголь начал действовать, мышцы расслаблялись. Уже хорошо. Нельзя находиться в постоянном напряжении.
     - А что дальше?
     Этот вопрос Лиса не могла не задать.
     - Мы думаем.
     - Вы?
     - Да, мы, – более жестко, выбиваясь из общего контекста, прозвучало в ответ.
     Лису подмывало съязвить про различие в их умственных способностях, но сдержалась. Ни к чему снова возвращаться в состоянии ссоры.
     Она всё равно проиграет.
     Пока – так точно.
     У Чона все козыри на руках.
     И он прав. Про родителей. Про журналистов.
     Появление Джина в его жизни не останется незамеченным.
     - И к чему же склоняетесь? – Лиса постаралась говорить нейтрально, хотя от несправедливости всё внутри переворачивалось.
     - Давай налью ещё.
     Лиса не сопротивлялась.
     Последний бокал. Честно.
     И всё, она больше не пьет.
     В ближайшее время так точно.
     - К чему мы склоняемся... – Чонгук снова повертел в пальцах бокал, всматриваясь в то, как переливается свет в янтарной жидкости.
     - Хороший вопрос.
     - И всё же?
     Отчего сердцебиение зашкаливало, точно Лиса уже заранее знала, что ответ ей категорически не понравится.
     - Как вариант – к фиктивному роману и...
     - Нет! – порывисто отозвалась Лиса и, не выдержав, осушила бокал до дна.
     Если она с Чоном ещё минут пять проговорит, то её намерения остаться слегка пьяненькой развеются в пух и прах.
     Градус напряжения в комнате увеличивался.
     Лиса не обольщалась по поводу расслабленной позы Чонгука. Перед ней сидел опытный хищник, манипулятор, делец. Финансист. Он продумывал комбинации наперед – не то что она, постоянно поддавалась эмоциям и совершала одну ошибку за другой.
     - Я не сомневался в твоем ответе, Лиса, – ей показалось, или он на самом деле усмехнулся.– Чонгук , фиктивный роман – это вообще как?
      Теперь сердце грохотало не только в груди. В ушах, в голове. Везде.
     - Мои имиджмейкеры придумают красивую историю любви. Куда ж без этого... Подтасуют некоторые факты. И для общества мы с тобой будем влюбленной парой, которые, наконец, решили объявить о своих чувствах. В прессе нечаянно всплывут фотографии двухлетней, например, давности. Или четырехлетней. Мы на яхте. Мы в ресторане. Потом появятся и фото с Джином. Некоторый вброс нужен обязательно.
     Он говорил обыденно. Без эмоций. Даже лениво, растягивая некоторые слова. А у Лисы всё переворачивалось внутри.
     - Как занимательно. А если всё оставить, как есть? Вы такое не рассматриваете? – она снова сделала акцент на «вы», имея в виду Чона и его людей.
     Надо же! Оказывается, над их историей работают! Черт побери, звучит!
     И как тут сдержать иронию – непонятно.
     Её сарказм оценили. Потому что, если раньше в глазах Чона она замечала леность и толику снисходительности, сейчас в них появился опасный и предупреждающий огонь. Лиса даже обрадовалась. А нечего! Её колотит, а он общается с ней, как со своими подчиненными!
     - Почему же... Рассматриваем и такой вариант, – мужчина едва заметно прищурился. Зато его плечи заметно напряглись. – О последствиях мне тебе подробно рассказать?
     Лиса глубоко задышала. Что бы она ни делала, что бы ни говорила, он был на шаг впереди.
     Это неравенство не просто раздражало, оно угнетало. Лиса всегда предпочитала равные диалоги. Понятное дело, что, допустим, с начальством на равных не поговоришь. Но с мужчинами она никогда не испытывала никакого дискомфорта.
     Чон Чонгук постоянно ставил её на ступень ниже себя.
     И это бесило. Иначе не скажешь. Лисе приходилось обороняться.
     - Журналисты всё перевернут, да? – догадалась она с запозданием.
     - Даже не сомневайся. Они нацепят на тебя ярлыки. Я даже вслух не буду их озвучивать. Поверь, самым безобидным сценарием станет история, где ты прилетела на Кипр с Джексоном. Ты, естественно, с ним состояла в интимным отношениях, более того, скорее всего, и с его другом. Последний и выступил в качестве сводника, дав тебе координаты моего дома. Почему? А потому что любовник – твой и Джексон – очень опасался потерять последнего, видел в тебе соперницу и решил таким образом скомпрометировать, отправив...
     - Не продолжай. Не надо.
     Её бросало то в жар, то в холод, и Лиса пожалела, что допила третий бокал. Потянула руку, чтобы взять его, но в последний момент заметила, что он пуст. Пришлось сцепить пальцы в замок.
     - Тебе может показаться, что я говорю излишне жестко, но, поверь, я, наоборот, сглаживаю углы.
     - Я поняла. Только легче не становится.
     - Лиса, наша с тобой самая большая загвоздка заключается в том, что ты не хочешь идти на сотрудничество.
     Лиса вскинула голову и посмотрела прямо в голубые глаза Чона, в которых по-прежнему не было и намёка на потепление. Лед, бескрайний и бесконечный.
     - Чонгук , ты предлагал мне деньги за ребенка! – сорвалась она, тщательно следя за тем, чтобы не повысить голос. – О каком сотрудничестве идет речь?
     - Об обычном. Мы – родители Джина. Ни ты, ни я от него отступаться не собираемся. И, кстати, я рад, что ты отказалась от денег.
     Последняя фраза должна была унять бушующий в груди Лисы огонь, но не уняла.
     Рад он, сука! А ей каково было? Получается, проверял, гад? Да, проверял? Игрался, прощупывал почву? А у неё эта самая почва из-под ног уходила!
     - А если я нацелена на куда большее? – Лиса не заметила, как горькая усмешка коснулась её губ.
     - Ты же не мог не подумать и об этом тоже! Я – мама на данный момент твоего единственного сына. Сколько ты мне предлагал? Десять миллионов? Пятнадцать... А сколько ты стоишь всего? Или как там у вас, олигархов, принято говорить? Я не знаю расценок на недвижимость в столице, но могу предположить, что этот дом, – она обвела рукой пространство вокруг себя, – стоит не меньше тех сумм, что ты озвучивал. Зачем мне довольствоваться малым, когда я могу получить значительно больше?
     Лиса выпалила всё это и резко замолчала.
     В комнате образовалась тишина. Давящая и какая-то... злая.
     Чонгук с невозмутимым выражением лица допил алкоголь, поставил бокал на стол и начал подниматься. Если бы Лиса на тот момент стояла, у неё подкосились бы ноги.
     Она, почти не дыша, плотно сжав губы, наблюдала за мужчиной. Как он поднимается. Как огибает стол и направляется к ней.
     У Лисы в голове промелькнула крамольная мысль встать и бросится бежать, но она заставила себя сидеть на месте. Не ударит же он её...
     Чонгук подошёл к ней и встал за спиной, мгновенно усилив ощущение беззащитности.
     Время перестало отсчитывать ход.
     Сначала Лиса ощутила, как её обоняния коснулся уже знакомый парфюм. Он окутывал её ненавязчиво, но неотвратимо.
     Потом пришел черед горячего дыхания с нотками сладковатого алкоголя.
     - Семнадцать миллионов стоит данный дом, – проинформировали её. – Спокойной ночи, Лиса.
     И под занавес – мужские губы коснулись её затылка.