Акулий король

Глава четвёртая. Дела семейные

— Осторожно, не споткнись: здесь половица под ковром отходит, и он сборит. Видишь, складка.

— О'кей.

Шарлиз перешагнула через ту самую ступеньку со сборящим ковром и вслед за Ритой поднялась на второй этаж; там было будто бы темнее, чем на первом, из-за тёмных стен, дубовых коричневых дверей по обе стороны коридора и единственного маленького окошка в дальнем его конце.

— Комнат много, — сказала Рита. — Твоя вон та, предпоследняя дверь справа.

— Хорошо.

Они прошли к ней, и как бы между прочим Рита заметила, указав на одну из дверей:

— А здесь — спальня папы.

Шарлиз ничего не сказала, чувствуя, как пылают щёки. Что ещё она ожидала? Всем очевидно, чего ради её сюда привезли: уж явно не стенографировать на всяких встречах за Донни Мальяно, словно заядлая секретарша. Рита вошла в нужную спальню и обвела её глазами:

— Здесь совсем ничего не изменилось.

Здесь стояли большая двуспальная кровать тёмного дерева с красивыми витыми столбиками, и пёстрые, немного старомодные цветочные обои, и лакированный комод, и такой же большой шкаф на две дверцы, и тёмно-синее огромное кресло с высокой спинкой. Окна в пол, перевитые французской решёткой, открывались на широкую террасу, общую для двух комнат сразу. На ней стояли плетёные кресла и диванчик; стена была увита плющом, рябым от багреца и потускневшей зелени.

— Ну что, как тебе? — Рита прошлась к комоду, попробовав, есть ли на нём пыль. Конечно, нет. — Нравится здесь?

— Да, очень симпатично, — осторожно сказала Шарлиз.

Обстановка богатая, но в то же время словно бы простовата: эти цветочки на стенах, эти ровные, прямые линии мебели и бронзовые ручки, эти молочные простыни и пухлые шёлковые подушки в два ряда — будто она оказалась в зажиточном загородном доме, сделанном в итальянском стиле. В белой вазе, скорее похожей на кувшин, стоял свежий букет, собранный из белых роз. Шарлиз изумлённо вскинула брови, но Рита знала, что лично отец таким не озаботился бы ради приезда кого угодно — а вот Витале мог отдать распоряжение, потому что Донни это одобрил бы, просто его внимания это не стоило. Это был уже отработанный приём. Шарлиз подошла к цветам поближе и тихонько принюхалась: запах был чудесным.