Глава двенадцатая. Кто старое помянет, того помянут

5 0 0
                                    

Наступило утро; Шарлиз, приподнявшись на локте, устало потёрла лоб и помассировала гудящую голову, запустив пальцы в волосы. В первые мгновения она совсем позабыла, что было вчера и чем закончилась поездка в «Альтамару». Только когда она окинула взглядом уже знакомую, пусть и чужую спальню, припомнила, как они приехали с Донни поздней ночью и, дойдя до его постели, походя раздевшись и не отрываясь друг от друга, снова занялись любовью. Она помнила вязкую, густую темноту, его тепло и вес тела на себе и ту жадность, с которой она его ласкала. Что было после, Шарлиз действительно не могла разобрать, потому что её, утомлённую за весь день, слишком быстро сморил сон. Но теперь она почувствовала его тяжёлую руку поперёк живота и услышала тихий, ворчащий храп совсем рядом, за плечом: это заставило её улыбнуться. Кое-как повернувшись к Донни, она уютно свернулась возле него, слушая зарядивший за окном дождь. Осень в Чикаго выдалась на редкость непогожей и холодной. Это был верный предвестник ранней морозной зимы.

«Как я могла только вчера быть такой несчастной?» — подумала Шарлиз, погладив мужскую щёку тыльной стороной ладони. Она, впрочем, несмотря на своё прекрасное настроение признавала, что прежние проблемы никуда не делись, хотя часть из них разрешилась. Она великодушно простила Донни, подойдя к этому вопросу со всем пониманием, так не свойственным спонтанной, переменчивой молодости, однако в Шарлиз в то же время проявлялись черты характеров обоих покойных родителей: педантичного отца, внимательного, далеко планирующего человека, способного выстраивать в голове своей схемы и наводить мосты с теми, кто был ему выгоден, и очаровательная женская опытность, хитрость и яркий, образный ум матери, способной ловко добиваться своего, ни с кем не портя отношений. Они были людьми достаточно умными, родившимися в хороших семьях... и обеспеченными, чтобы жить в своё удовольствие — но вмешалась судьба, у неё были свои планы на семью Кане. Что ж, и такое бывает.

Шарлиз никогда не спрашивала у провидения, за что это с ней случилось, почему именно ей выпало столько несчастий. Она мудро рассуждала, что есть люди, живущие ещё хуже, чем она, и, раз ничего изменить нельзя, не нужно и потрясать кулаками в небо. Правда, именно с утратой родителей и сестры Шарлиз утратила и свою веру в Бога. С огромной внутренней обидой на высшие силы, отнявшие у неё семью и будущее, она отказалась быть игрушкой в их руках и отказалась надеяться на них. Очутившись в соборе вместе с Донни Мальяно, она поразилась, что такой человек, как он — логичный, последовательный, строгий, умный, ничего не оставляющий без своего внимания, сам кузнец своей судьбы — вместе с бедняками смиренно стоял у алтаря и молился, склонив голову. Что его побуждало делать это?

Акулий корольМесто, где живут истории. Откройте их для себя