Bride of Death

27 глава

Гук организовал все очень быстро, за каких-то два дня. Лучше бы он с тем же рвением занимался школой! Но он предпочел связаться с Домом одного из западных верховных жрецов. У того было двое братьев и сестра, все они брали учеников. Как я поняла из записки, которую мне принес Хёнджин, как раз к сестре я и должна была поступить в учение.
Самого Гука я за два дня ни разу не видела. Завтрак, обед и ужин мне теперь накрывали в моей комнате. Здесь я и проводила большую часть времени, потому что занятия в школе приостановили, когда Хосок покинул замок вслед за Кимом.
В эти два дня я выбиралась из комнаты лишь на небольшие прогулки в рощу, да и то только потому, что надеялась где-нибудь столкнуться с Гуком. Мне казалось, что если мы встретимся еще хотя бы раз, если поговорим спокойнее, без эмоций, то он передумает. Видимо, он считал так же, поэтому всячески избегал меня.
В записке он предлагал написать Розэ, попросить ее снова стать моей спутницей и телохранителем. Обещал оплатить эти услуги. Должно быть, это тоже было проявлением его заботы: он понимал, как плохо мне будет на новом месте, вдали от него, и как нужен мне будет хотя бы один друг. Я не возражала и сама написала Розэ письмо, попросила передать его с магической почтой. Конечно, это означало, что в канцелярии отца его могут прочесть, но мне было все равно. Пусть знают, что в Северных землях им ловить больше нечего. Все равно они узнают об этом достаточно скоро.
На третий день я собрала вещи. Часть пришлось оставить: с обновками, приобретенными здесь, в мои чемоданы влезли не все прежние наряды. Но на дне моего саквояжа осталась лежать шкатулка с револьвером, подаренным Розанной. К счастью, после попытки побега никому не пришло в голову рыться в моих вещах, чемодан и саквояж мне вернули нетронутыми.
Лакеи перетаскали мои чемоданы к автомобилю, а я спустилась в холл. Мой путь не лежал через кабинет теперь уже бывшего жениха, но я все равно дошла до него в последней отчаянной попытке увидеться с Гуком. Кабинет оказался заперт, на мой стук никто не ответил.
В холле я тоже замедлила ход, обернувшись на лестницу, по которой только что спустилась. Сердце тяжело билось в груди, а я надеялась, что в любую секунду раздастся звук шагов и появится Гук.

«Ну же, — мысленно обращалась я к нему, — не дай мне уйти, останови меня, пожалуйста...»
На лестнице так никто и не появился. Звук шагов раздался от входной двери, но не мужских, а женских. Госпожа Чон вернулась с ранней прогулки. Окинула меня мрачным взглядом, поджала губы и попыталась молча пройти мимо, но я обратилась к ней, удивив не только ее, но и себя:
— Вы тоже не попрощаетесь со мной? Вы должны быть рады, что я уезжаю.
— Рада? — переспросила она, останавливаясь и поворачиваясь ко мне. — Один мой сын изгнан из собственного дома, другой намерен дать Силе убить себя. Последний Дом верховного жреца севера на краю гибели. Боюсь, вашего отъезда недостаточно, чтобы в данной ситуации я почувствовала радость.
— Мне жаль, — искренне сказала я. — Знаю, вы не доверяете мне, но я хотела бы спасти ваш Дом. И вашего сына тоже. Если бы он мне позволил.
Она едва слышно вздохнула и печально улыбнулась, после чего внезапно приблизилась ко мне.
— Чонгуку досталось тяжкое бремя. Быть последним всегда непросто. Это огромная ответственность, которой он никогда не хотел. Он понимает свой долг перед Северными землями, но так уж получилось, что он всегда был больше мужчиной, чем жрецом. Уже второй раз он ставит женщину выше Северных земель. Только в первый раз он женился вопреки доводам рассудка, а в этот — не делает этого, хотя ему стоило бы. Ничего. Эта рана на его сердце тоже затянется, и я смогу убедить его все-таки жениться. Время еще есть. Только в этот раз я сама выберу жену, такую...
— В которую он точно не влюбится? — с улыбкой уточнила я. — А потом отравите ее, чтобы не мешалась?
Она недобро сощурилась, и я в очередной раз отметила про себя, как оба сына похожи на нее. Она поджала губы сильнее, хотя я не думала, что это возможно.
— Станешь матерью, сама поймешь, что за своего ребенка можно и убить, — в конце концов процедила она.
— Главное: не убейте этим и его, если он снова влюбится, — предостерегла я. — Одиночество губит ничуть не хуже, чем Сила Некроса.
Госпожа Чон отвернулась, покивала каким-то своим мыслям.
— Жаль, что ты из южных жрецов, — резюмировала она. — Могла бы стать для него прекрасной парой. Он даже мог бы быть счастлив с тобой.
Я удивленно приподняла брови.
— И вы бы это допустили?
Она снова резко повернулась ко мне, смерив презрительным взглядом.
— Какой бы ты меня ни считала, я люблю своего сына и желаю ему счастья.
— Тогда позаботьтесь о нем, — попросила я, чувствуя, как перехватывает горло. — Найдите ту, с которой он сможет однажды быть счастлив.
Госпожа Чон в ответ на это промолчала, лишь снова едва заметно кивнула и направилась к лестнице. Я проводила ее взглядом, все еще надеясь, что Гук появится, но, когда звук ее шагов стих, заставила себя покинуть холл.
Автомобиль и Карл ждали меня у подножия лестницы. Больше во дворе никого не было. Прежде чем юркнуть в салон, я обернулась на замок, скользнула взглядом по окнам. В одном из них мне почудился мужской силуэт. Я попыталась присмотреться, но так и не смогла разобрать: хоть солнце и пряталось сегодня за тучами, свет все равно неудачно отражался от стекла. Возможно, силуэт мне и вовсе привиделся.
Я забралась на заднее сидение, и Карл захлопнул за мной дверцу. Через несколько секунд автомобиль медленно тронулся с места, огибая фонтан, стоявший в центре двора. Когда мы немного отъехали, я не удержалась и снова обернулась, посмотрела на то окно. На этот раз я совершенно определенно увидела шеда Чона, глядящего мне вслед.
В горле снова встал ком. Автомобиль едва тащился, словно Карл специально не торопился разгоняться, давая мне шанс выпрыгнуть на ходу. Или Гуку выбежать следом и остановить нас. Но ни он, ни я ничего такого не сделали. Я лишь смотрела на него, пока могла различить в окне, а потом мы нырнули в арку, выехали на дорогу — и окно пропало из вида.
Я снова повернулась вперед, чувствуя, что Карл бросает на меня взгляды через зеркало заднего вида, но избегая ловить их. Я смотрела перед собой и одновременно в себя, вспоминая, как пару месяцев назад впервые приехала в Фолкнор.
Сейчас сложно было поверить в то, что когда-то Гук казался мне старым и непривлекательным. Даже то, что он пугал меня до дрожи и нервной икоты, теперь было странно вспоминать. Я помнила, как увидела его вживую в первый раз, помнила его сокрушенное: «Милостивые боги, совсем ребенок», но все это казалось таким далеким, нереальным. Таким же далеким и нереальным, как и ребенок, которым я тогда была.
Чем больше мы отдалялись от замка, тем сильнее и болезненнее натягивалась в груди невидимая нить. Она грозила лопнуть в любой момент, и мне казалось, что тогда мое сердце просто остановится. Перед глазами мелькали пустые поля, припорошенные снегом, и черные деревья, тянущие костлявые ветки в серое небо, но я видела огни городской ярмарки и разноцветные капельки света, которыми Гук подсвечивал комнату, когда мы сидели в засаде. Он так и не научил меня создавать их, хоть и обещал.