Love Die

Часть 19. И вечности будет мало

      Ким хмурится, осознавая, что ему не нравится то, что говорит Вик, не нравятся эмоции, которые звучат в его голосе, буквально пронизывая каждый звук, потому что там не слышно больше насмешки, фальши или напускного желания подразнить Чэ, вывести на реакцию, разозлить и растормошить. Голос брата звучит слишком искренне, чтобы ему не поверить. И Кимхан верит, знает, что Порчэ умеет притягивать людей, даже не подозревая этого, умеет заставить доверять, и от осознания Киму становится только сложнее, когда близнец признаётся в причине, по которой носит линзы. Это тоже правда, самое откровенное, что Ким слышал от нового Вика. И он ощущает, как желудок скручивает спазмом боли, а сердце пропускает удар: ему, кажется, впервые в жизни страшно узнать правду, открыть комнату, запертую на ключ, чтобы почуять запах зловоний. И принц мафии многое может предположить о своём отце, многое представить, но у него есть предчувствие, что реальность погрузит его с головой в ледяную воду, не давая и шанса сделать вдох. Он понимает, что Вик отрёкся от реальности и от прошлой жизни в попытках уйти от того, что с ним произошло, или от того, что с ним сделали. Ким уверен, что несмотря на хрупкость, которую излучал его близнец, Вик многое знал и понимал, ко многому был приучен, и для того, чтобы его настолько сломать, Корну нужно было приложить немалые усилия. И Кимхан боится услышать что-то ещё, застав настоящий момент откровения, поэтому отмирает и поспешно возвращается в комнату, где Чэ как раз выливает воду из миски в раковину и немного нервно ему улыбается, открывая холодильник и поджимая губы.

      – Ты чем вообще питаешься? – он смотрит на остатки каких-то закусок, несколько яиц и испортившееся молоко – такого рациона явно недостаточно для здорового, полноценного питания взрослого парня.

      – Девственниками, – скалится Мун, перехватывая взгляд Кима и буквально кожей ощущая, как в комнате меняется атмосфера.

      Кимхан стойко держит лицо, привыкший скрывать эмоции от отца, играть на публику для фанатов и быть высокомерным засранцем для старшего брата, но в душе возникает так много всего, граничащего с криком, что ему кажется: мир вокруг рушится, оставляя после себя осколки и руины. Карие, такие же как у него самого, глаза брата тусклые, практически неживые, больше не сияющие и не выражающие никаких чувств. А то, как Вик смотрит – вгоняет под кожу толстые, острые иглы, протыкая плоть и принося адские муки. Если бы Ким не был собой, если бы меньше себя контролировал и позволял себе открыто демонстрировать чувства – он бы обхватил Вика за щёки, умоляя сказать, что с ним произошло. Что сделала с ним эта блядская жизнь, из-за чего он бросил Кимхана во тьме одного. Но ему больше не шестнадцать, он вырос, переломил в себе почти всё человеческое, без проблем простреливая людям головы и ломая руки. Он научился быть машиной для уничтожения, которая пряталась за ширмой красивого, смазливого айдола, любимца миллионов. Он научится существовать сам по себе, не доверяя никому и не подпуская к себе никого даже на пушечный выстрел. Никого, кроме Порчэ.