Непостоянство / 水千丞 / Непостоянство бедствий

83-84 главы

Высокая темная фигура в спешке ворвалась в сад орхидей. Вблизи оказалось, что высокий человек в маске защищал рядом с собой другую фигуру – Чу Инруо.

– Мама!

– Сяо Эр!

Мать и сын снова увидели друг друга и чуть не расплакались.

Цзун Цзыхэн впился взглядом в человека в маске. Образ Хуа Юйсинь перед ее смертью пришел ему на ум, и он преисполнился ненависти.

Большая группа стражников ворвалась в сад орхидей. Факелы в их руках освещали почти забытый зал так ярко, как днем.

Цзун Минхэ прибыл в сопровождении братьев Хуан Хун и Хуан Ву. Его роскошные королевские одежды из белого золота казались еще более заметными в ночной темноте. Казалось, что он находится в другом мире, если не считать подлого человека в черном. Однако самая красивая женщина в Цзючжоу, женщина, которая изначально принадлежала человеку в маске, стояла рядом с ним.

Глаза Цзун Минхэ были злобными, как будто ревность вот-вот должна была вырваться из его зрачков.

Цзун Цзысяо посмотрел на человека в маске со сложным выражением лица, а затем перевел взгляд на человека, которого он называл своим отцом в течение 14 лет. Его губы шевелились, не зная, что сказать.

Чу Инруо с ненавистью уставилась на Цзун Цзыхэна:

– Это действительно ловушка, которую ты подстроил.

Проникнуть в самый тщательно охраняемый дворец Уцзи в Цзючжоу, чтобы спасти кого-то, было отчаянным шагом, как это могло быть легко? Лицо Цзун Цзыхэна было мертвенно-бледным, но он не осмелился объясняться в присутствии Цзун Минхэ.

Цзун Минхэ прищурился:

– Похоже, сын знал, что этот паразит все еще жив.

Цзун Цзыхэн поджал губы и не сказал ни слова.

Цзун Цзысяо чопорно повернул лицо, пристально глядя на Цзун Цзыхэна тихими и глубокими глазами, как будто свет в его зрачках исчез, чтобы никогда больше не зажечься до конца жизни.

Цзун Минхэ злобно посмотрел на человека в маске:

– Ублюдок, у тебя нет лица, чтобы показать его другим?

Услышав его слова, человек в маске снял ее. Темный и красивый, это был не кто иной, как Лу Чжаофэн. Он уставился на Цзун Минхэ, и в его глазах была ярость: