Аромат шиповника

Глава 1.

Rebecca St. James - The Kindness Of Our God

Освежающий лесной ветер дул в лицо Ребекки, выглядывающей из окна машины, которая стремительно летела по пустынной дороге, проложенной среди высоких старых деревьев, в основном хвойных пород. Ребекка обожала этот запах - так пахли сырые почвы и травы северных лесов вокруг её родного городка, и всё это смешивалось с озоном, которым был насыщен воздух после грозы. Этот аромат притягивал её, звал за собой, словно зов стаи волков, ищущих пропавшего волчонка. Ветер растрепал волосы Ребекки, но она не замечала этого, а лишь внимательно следила за тёмными силуэтами, быстро передвигающимися вдоль дороги, но на таком расстоянии от неё, что догадаться, кто это, было невозможно. Видение это или галлюцинация, а может и просто фантазии шестнадцатилетней Ребекки, но казалось, кто-то действительно бежал в густой чаще леса, перепрыгивая через толстые стволы упавших деревьев, оглядываясь на машину; вспоминались слова Сары, неродной мамы Ребекки, о том, что там не водится никого, кроме белок и, может быть, лис, бояться абсолютно нечего, разве что внезапных дождей, которые довольно часто бывают в этой местности. Да и в тот день тяжёлые тучи висели над лесом так, словно вот-вот из них хлынут потоки воды. Так и не поняв, что за странные существа чудились в лесной глуши, Ребекка взглянула на дорогу, которая становилась всё хуже и хуже, пока не превратилась в широкую лесную песчаную тропу, а все небольшие деревни и частные участки с низенькими, но уютными деревянными домами не остались позади.
Сара и Джон удочерили Ребекку, когда ей было около пяти лет; родители погибли в страшной аварии, из-за которой смерть забрала ещё десять человек, случайно оказавшихся в том месте в то время. У девочки почти никогда не было общих тем для разговора с Сарой и Джоном, она даже не могла называть их мамой и папой, поэтому с детства у Ребекки появлялся свой мир, в который никто не мог вступить, никто не мог понять его и присоединиться к её мечтаниям, так же мыслить и радоваться тем же вещам, возможно, она и сама не желала пускать кого-либо в её собственный тайный мир.
Ребекка заметила капли дождя на окне, дотронулась до стекла, будто хотела прикоснуться к воде; посмотрев на деревья, она заметила, как тысячи струй воды устремились на траву вдоль дороги, как они ударяли о ветки, которые опускались под этими ударами и вновь поднимались. Сначала ливень был такой силы, что у края дороги появлялись ручьи воды, а затем постепенно исчезали, спускаясь вниз по склону. А в душе было спокойно, даже немного торжественно без всякой на то причины, как-то не терпелось увидеть дом, который бабушка Ребекки завещала ей и её маме...
Машина наконец начала тормозить, проехала мимо полуразвалившегося забора, похожего на те каменные изгороди, которые строились много лет назад вокруг замков или приусадебных участков графов и принцев. На впечатлительную Ребекку одни ворота произвели большое впечатление, но не будем вдаваться в подробности.
Всё вокруг выглядело, как старый сад, за которым когда-то ухаживали, возможно, десять садовников, однако, и сейчас он был не в самом плохом состоянии, от него веяло чем-то старинным и изысканным, все скамеечки, как показалось Ребекке, сделаны из мрамора, а их спинки украшены объёмными узорами и орнаментами, действительно, походившими на королевские. Аккуратная дорожка, по которой ехала машина, огорожена рядами мелких камешков, среди которых пестрела каменная роза. Ещё одна деталь, сразу бросавшаяся в глаза, - несколько десятков кустов шиповника, раскиданных по всему саду. Несмотря на пасмурную погоду и на то, что уже был август, шиповник цвёл большими белыми цветами, трава рядом усыпана лепестками этих прекрасных вкусно пахнущих цветов и покрыта прозрачными каплями дождя, искусно разложившего их на длинных стебельках и листьях.
И вот они оказались около большой двухэтажной усадьбы, вокруг которой росли вьюнки и дикий виноград, которые добрались до окон первого этажа и уже продвигались дальше по широким деревянным рамам. Над самой крышей Ребекка увидела маленькое круглое окошко, какие обычно бывают в старых домах, таких как этот, похожих на дачный дом какого-нибудь богатого господина.
Ребекка была весьма удивлена, когда, понюхав цветок шиповника, не ощутила никакого аромата, но быстро забыла эту странную находку, потому что Сара и Джон уже открывали двери, стоя на длинной террасе, крышу которой держали несколько тонких колонн, в некоторых местах на колоннах краска совсем содралась, но никто, видимо, не смог покрасить вновь эти колонны с крючками для фонарей у потолка.
Проходя в двойные белые двери, Ребекка замедлила шаг, рассматривая деревянные ручки с искусно вырезанными на них цветами. Уже было заметно, что, строя этот дом, люди не оставляли без внимания даже самые мелкие детали - рамы, ручки, перила, подставки для светильников, подоконники, пороги,- всё было выполнено в одном стиле, таком знакомом, но по-своему необычном.
- Сколько же лет этому дому? - спросила Сара, оглядывая большую и светлую из-за трёх окон между лестницами комнату. В её голосе слышалось какое-то неуважение к старине, недоумение, даже разочарование.
А Ребекка молча смотрела вокруг. Безусловно, окна являлись самым важным элементом этого зала, для комнаты это слишком величественное помещение, высокие потолки и две широкие лестницы на второй этаж с двух сторон, как и представляла себе Ребекка, когда читала книги про усадьбы и старые домики королей, она даже улыбнулась тому, что так точно совпали её воображаемые образы с этим местом.
Сара положила сумку на столик у одной из лестниц, прошла на кухню, за ней и Джон с Ребеккой. Послышался очередной комментарий Сары:
- Да этот дом уже антиквариат! Но жить в нём, мне кажется, не получится. Всё такое заброшенное, грязное, старое, неприятное.
Ребекка считала иначе, ей были милы эти пыльные кухонные тумбочки, широкие подоконники, никаких пластиковых окон, как в новых домах, всё из дерева, пропитано запахом всего, что творилось в этом здании, казалось, стены помнят каждую минуту жизни здесь. Как ни странно, но никто не знал об этой бабушке Ребекки, поэтому сейчас все представляли, как она жила тут, как выходила утром на кухню, а в вазе уже стояли мелкие белые цветочки, тогда ещё на окнах висели чистые полупрозрачные занавески, легко покачивающиеся на ветру, а сквозь них на кухонный стол попадали солнечные лучи...
Осмотрев кухню, Сара и Джон начали что-то обсуждать, а Ребекка уже была на втором этаже - сколько же там ещё комнат! "Может быть в таком доме есть платяной шкаф, который открывает вход в Нарнию."- подумала она, открывая двери комнат, несколько месяцев пустовавших без жителей. Бабушка умерла совсем недавно, но, вероятно, в последнее время её не волновало состояние дома.
Платяного шкафа в пустынной комнате нигде не было, но множество других интересных вещей интересовали Ребекку. Она остановилась вдруг, быстро слетела вниз по лестнице и сказала стоявшим там Джону и Саре:
- Я хочу здесь жить!
Они не удивлялись такому заявлению - привыкли к странностям своей приёмной дочери, их даже не тревожило то, что она собирается жить тут, а они в своём доме, далеко отсюда.
- Если ты хочешь, то оставайся, только до конца каникул.- сказал Джон,- Деньги оставим.
Ребекка обрадовалась, что теперь не будет видеть надоевшее лицо сестры, Клариссы, которая, будучи младше её на два года, может даже кинуться на неё с кулаками и больно ударить, постоянно устраивает споры, а такой образ жизни для Ребекки совсем не подходил. Да и Джона и Сару видеть не хотелось - они так любили и лелеяли Клариссу, что могли по несколько дней забывать о второй дочке, которая и не попадалась на глаза.
Сара выяснила, где ближайшие магазины, а они в двух километрах от дома, там, где была остановка для путешествующих на машине, где приобретали всё необходимое, получали медицинскую помощь, заправляли автомобили и заправлялись сами - в кафе. Дойти до того места легко - надо было просто следовать указателям вдоль дороги.
Сара и Джон уехали в этот же день, чтобы вернуться на следующий - с вещами Ребекки.