BORN TO DIE

Оборотень хотел к Ангелу, но встретил Дьявола

Хосок почувствовал, как ему Дьявол кости поломал, как сердце с корнем вырвал и заставил выть страшными криками, от которых даже Монстр оглох. Зверь утратил любовь свою, поэтому и остался без сердца, которое только недавно теплом и чувствами наполнилось, но вновь стало холодным, никаким, жестоким. Чон увидел, как перед его глазами умирает его любовь, как пролетают последние его дыхания, любви его, которая больше не скажет ему: «Я тебя люблю», больше не будет своими тёплыми руками греть его тело, а самое главное — душу. От вопля Хосока даже Монстр почувствовал боль в костях, но из-за того, что Джин сделал с собой — лишь злорадство.

Зверь в крови своей, которая жестоко по венам бежала, почувствовал яд, который Дьявол ему пускал, пытаясь тоже убить, чтобы и тот за своей любовью следом ушёл, но Чон настолько силён, ведь боль его таким делает, а потом грубым и жестоким, чтобы отомстить за любовь свою, но сейчас на это нет сил. Силы есть лишь на то, чтобы чувствовать боль и рыдать, глазами стеклянными смотреть на тот балкон, на котором ранее он стоял в надежде, что альфа победит Монстра и подарит им обоих счастье, чтобы больше не прятаться от чужих зубов, а ласку получать лишь от любимых. Хосок замер, смотря на балкон, громко воя, он скулил, не веря в то, что услышал и увидел, думал, что он сейчас поднимается, прошептав губами, что это отвлекающий манёвр, на что Чон после этого Монстра убьёт и вернётся к Джину своему, который так сильно напугал его.

Но воздух пахнет кровью. Хосок слышит, что она омеге принадлежит. Она пахнет розами, кровавыми. Джин унюхал её утром, она была его. Хосок трясётся в теле, не веря в то, что видел и что слышал, хочет глаза себе сейчас вырвать, уши оторвать, а лучше уже попросить, чтобы это сделал Монстр, который над душой стоит, а она такая поломанная, так кровью налитая, омежьей, любимой. Которая никогда не хотела выходить наружу, но звёзды забрали своего повелителя, ведь им без него холодно, оставляя Хосока в худшем состоянии — одиночестве и морозе. Что же ему теперь делать? Как ему выживать? Хосоку плевать на остальное, что бы не выжило без этой светлой души, Чон боится, что сам не сможет без него дышать.

А он и не сможет. Ведь с этого момента жизнь кажется кровавой, она пахнет ею, розой, которую Чон Хосок так возненавидел и одновременно полюбил. Но это единственный запах, который напоминает ему теперь о нём, единственный шанс побыть мыслями с любовью своей. У Хосока нет сил на злость, чтобы убить Монстра, из-за которого это всё случилось, у него лишь боль, которая так жестоко убивает альфу, это гораздо больнее, чем то, что омега сделал с собой. Хосок успевает за секунду и на себя разозлиться, что змею в империю свою пригласил, которая убила и любовь его, и его самого. И на омегу успевает позлиться, ведь он не рассказал ему всю правду сначала, а потом ещё и посмел убить себя, сделав так больно ему.