Тысячи злых духов выстраиваются в очередь, чтобы признаться мне

Глава 141. Остон?

Лао Тан и второй игрок так и остались стоять на месте в полном замешательстве. В глубине души они были уверены, что им только что приснился сон.

Изумлённо оглядываясь по сторонам, игроки никак не могли взять в толк, что только что произошло на их глазах, и куда подевался их товарищ по команде... Так всё-таки Сунь Ши человек или нет? И почему он вообще так привлекает призраков? Это какая-то особая способность или же проклятие?

Несмотря на то, что Сунь Ши, как ни посмотри, казался обычным человеком... но в некоторых продвинутых локациях сюжетом могла быть предусмотрена подмена воспоминаний игроков, в результате чего кто-то не мог вспомнить, как вообще очутился в этом мире, а кто-то искренне принимал призраков за близких и хорошо знакомых людей.

Более того, могло случиться так, что призрак давно убил настоящего Сунь Ши и занял его место. Для могущественных духов подобное было в порядке вещей.

Лао Тан ощутил, как небывалый ужас сковал тело. Неужели он только что разгуливал по тёмным коридорам с призраком под ручку? Какая удача, что мужчина не успел сделать ничего, что могло бы разгневать духа, а иначе — велика вероятность! — он бы уже давно был мёртв, простившись с жизнью самым мучительным способом, который только можно себе представить. К счастью для него, дело не успело дойти до угроз. В противном случае к этому моменту он уже, должно быть, умер без права на перерождение.

Но, так или иначе, самый опасный призрак исчез из поля зрения, и лучшей возможности, чтобы заполучить желаемый жетон, могло больше не представиться. Лао Тан повернулся туда, где на стене всё ещё висела картина, и... встретился взглядом с пылающими жаждой наживы глазами второго игрока. Похоже, мужчины, не сговариваясь, пришли к одному и тому же выводу. Будто следуя неслышимому выстрелу сигнального пистолета, оба сорвались с места и бросились к портрету, протягивая руки к спрятанному в резной раме жетону.

Как раз в тот момент, когда руки обоих коснулись холста, глаза изображённого на портрете хозяина дома вспыхнули кроваво-красным светом, а тонкие губы растянулись в снисходительной леденящей кровь улыбке. На заднем фоне картины заклубился чёрный туман, накрывая нарисованную фигуру непроницаемым саваном, и призрачные щупальца, извиваясь змеиными кольцами, перекинулись через раму, нацелившись на людей.