Тысячи злых духов выстраиваются в очередь, чтобы признаться мне

Глава 109. Снова Шурское поле

В объятиях Короля призраков Гу Уцзи с трудом сохранял спокойствие. Но, так или иначе, от пустого беспокойства сейчас не было бы никакого толка. Юноша тихо вздохнул и сказал:

— Да, я очень счастлив, что ты пришёл.

Остальные игроки всё ещё не разобрались в сложившейся ситуации, но уже привыкли во всём полагаться на Сунь Ши, поэтому без лишних слов закрыли глаза. Они лишь успели заметить, как нечто жуткое и потустороннее оказалось совсем рядом с их товарищем по команде. Слишком близко.

Мысленно игроки сходили с ума от неизвестности. Что это за ситуация?! Почему у них вдруг возникло ощущение, что эти двое, кажется, хорошо знают друг друга?

Если бы люди не послушались и не закрыли немедленно глаза... Ужас, который предстанет перед ними, будет гораздо огромнее, нежели человеческое сознание способно вынести. К тому моменту, когда они поймут, что именно видят, уже навсегда увязнут в западне этого мира.

Мир живописи трещал по швам и был раскалён до предела. Казалось, само пространство было не способно вместить двух могущественных духов.

Жун Цинмань всерьёз беспокоился о Гу Уцзи. Похоже, тот действительно уверовал, что должен пожертвовать собой ради всех. Не стоило доверять призракам! В конечном итоге, все они надеялись, что юноша останется тут навсегда.

Услышав слова Гу Уцзи, призрак за его плечом тихо рассмеялся. Очевидно, он был очень доволен ответом, но затем перевёл ледяной взор на Цзинь Юя, наклонился и прошептал, почти касаясь губами уха Гу Уцзи:

— Ты позвал меня, чтобы я убил его?

Гу Уцзи чувствовал себя немного неловко из-за такой интимной близости, его тело напряжённо замерло. Создавалось ощущение, что Король призраков нарочито вёл себя так фривольно, играя на публику.

Юноша чуть было не обернулся от внезапной догадки — неужели это ревность?

Несомненно, лицо Цзинь Юя от этого зрелища вытянулось. Внезапное появление призрака уже само по себе наталкивало на определённые мысли, а близость злого духа и Гу Уцзи говорила сама за себя.

Мир внутри портрета тем временем неуловимо изменился, словно мазки краски умело накладывались на холст слой за слоем, приближая картину к совершенству.