Солнце не пахнет

Жестокий

Я очнулся от стука в дверь и не сразу понял, где нахожусь. Стоило мне высунуть голову из-за нависающей надо мной трухлявой лодки, как полуденное солнце безжалостно ослепило меня. Лицо сильно опухло, а всё тело затекло настолько, что я едва мог пошевелиться.

— Малец, мне нужно... — от Фиделя пахло перегаром и стыдом.

Сердце вдруг заколотилось, и я протянул вперёд ногу, упёршись ей в свою баррикаду. На всякий случай.

— А, неважно, — проворчал он, быстро передумав. — Еда на столе.

Я с облегчением выдохнул, когда он повозился в прихожей, бубня что-то себе под нос, и ушёл. Сквозь приоткрытую входную дверь я даже из своего убежища чуял, что старик не просто вышел во двор. Он правда оставил меня одного, наверное, отправился в город.

Не меньше часа я просидел в кладовке, подставляя лицо ветру и перебирая пальцами по нагретым солнцем доскам. Так теперь выглядит мой дом? Холодный сквозняк и лодка? Куда бы я ни забрался, этого не будет достаточно, пока я один, и Авель мне уже не поможет.

Авель же мёртв, а я говорю о нём так, будто он по своей воле оставил меня одного. С самой его смерти я думаю только о себе! Мама ведь от потери стала сама не своя, рассудка лишилась, а я что? Принял всё как должное и жалуюсь, жалуюсь! Причиняю всем остальным боль за то, что не чувствую её сам!

В сердцах я с силой ударил по лодке кулаком. Она чуть сдвинулась с места, а с моей руки на дощатый пол упала капля крови. Я поднял дрожащую руку, чтобы разглядеть ссадину. Царапина выглядела и пахла правильно, заслуженно. Может, и прятаться вчера не стоило?

Грубо расталкивая сваленные в кучу доски, я разобрал баррикаду и отодвинул комод обратно к лодке. В доме стало до жути тихо. Дверь в кладовку осталась позади, и сквозняк с грохотом захлопнул её за моей спиной.

На кухне в одинокой миске лежала горелая яичница, мне даже не пришлось принюхиваться, чтобы это узнать. Это испытание я оставил на потом, решив сначала прояснить обстановку.

Бегло оглядев двор, я удостоверился, что поблизости и правда нет ни единой души, и закрыл входную дверь изнутри. Не найдя нигде свою толстовку, я обыскал шкаф Фиделя, надел самую тёплую флисовую рубашку, которую смог найти, и спустил закатанные рукава.

Всё ещё обходя стороной кухню, я сгорбился у своей лавки и сунул руку под подушку. Крошечный мешочек с монетками и редкими мятыми бумажками остался нетронутым, там же лежал и обрывок заляпанной жёлтой ткани. Деньги я собирал уже давно, выклянчивая у Фиделя либо оставляя сдачу после покупок, но не осмеливался брать с собой на улицу. Хорошо, что старик до них пока не добрался. Может, и не доберётся. Какую сумму у меня выйдет накопить у него за спиной? Будет ли этого достаточно? А главное, сколько ещё времени на это уйдёт?