Солнце не пахнет

Зацепиться

Я лежал в постели, боясь пошевелиться. Мне казалось, что если я прогоню дремоту, начну оглядываться, то стены вокруг исчезнут, станет сыро и жёстко, и я снова окажусь в шалаше, закутанным в жёлтое полотно. Со временем я, пусть и нехотя, но полностью отошёл ото сна. Хозяина дома видно или слышно не было, чувствовался только далёкий старческий запах, перебиваемый сильным собачьим. Я сел и вытянул ноги.

— Фидель Кармона, — вслух вспомнил я.

С неохотой прокручивая в голове все воспоминания предыдущего дня, я вдруг спохватился и бросил взгляд на дверь. Она была приоткрыта, из щели сочился яркий солнечный свет. Теперь-то я увидел его. Старик тенью мелькал во дворе, носил что-то взад-вперёд и иногда бросал собаке ветку, чтобы та не таскалась за ним по пятам. Она прыгала вокруг, прерываясь, чтобы пожевать брошенную ей ветку, виляла хвостом и игриво рычала.

— Тува! — окликнул собаку старик, напомнив мне её странную кличку.

Он открыл дверь и пропустил её вперёд. Я испугался и хотел было притвориться спящим, но было уже поздно. Фидель без интереса посмотрел на меня, кивнул и прошёл мимо. Его лицо лоснилось от пота, а одежда, видимо, рабочая, была покрыта мелкой щепкой. Я проводил его взглядом, открыв рот. Наверное, я не нашёл бы слов, даже если бы он заговорил со мной сам.

Тува, зачем-то обнюхав пол, подняла на меня свою косматую голову и заметила, что я наконец проснулся. Её хвост, похожий на спутанную метёлку, заметался в воздухе. Она подошла ко мне, клацая когтями по полу, и я стал гладить и трепать её по голове, не дав ей сначала себя обнюхать. Собака совсем не насторожилась и даже облизала мне пальцы, будто бы в знак благодарности. Я улыбнулся и похвалил её, отчего хвостом она завиляла ещё быстрее.

Когда стук миски объявил об обеде, Тува отвлеклась от моих рук и поковыляла на кухню. Я встал и, недолго думая, поплёлся вслед за ней. Конечно, даже мимолётный взгляд Фиделя пристыдил меня, и я не знал, что ему сказать, но делать было нечего. Я ёжился и потирал руки, стараясь согреться и прогнать сон. Мне необходим был шанс сохранить всё это. Больше всего на свете сейчас я хотел рассмотреть все шкафы и полки, привыкнуть к запаху дерева, к настоящей еде, к кровати.

На кухне тихо играло радио. Теперь, при дневном свете, я видел здесь гораздо больше, будто сама кухня изменилась за ночь. Тут было действительно много дерева. Почти все тарелки сделаны из дерева, как и полки над столом, под которыми на деревянных крючках висели деревянные кружки. Из дерева были и табуретки, и подоконник, и крошечные цветочные горшки на нём.