colors ; hs

iii ;

you're only happy when your sorry head is filled with dope.

ты помнишь ту ночь, когда мы сидели на крыше твоего дома и обсуждали все подряд? наверное, помнишь.

мне было пятнадцать, тебе двадцать пять.

я ждала пока ты докуришь. я всегда была готова ждать тебя. таблетки лежали возле меня. тебе я их не доверяла.

— касс, — ты пододвинулся к краю крыши, обдирая кожу на ладонях об черепицу. — как ты себя чувствуешь?

— так же, как и ты.

ты любил этот ответ, и сейчас обернулся, чтобы улыбнуться мне, смотря в мои прозрачные голубые глаза.

— хочешь? — ты протянул сигарету, поворачивая её фильтром к моим губам.

я сделала затяжку и выпустила колечко дыма.

— только маме не говори, — рассмеялся ты.

— и про таблетки не говорить? — спросила я.

ты вздохнул и кинул взгляд на коробочку возле меня.

твой хриплый голос завораживал, а когда ты молчал, хотелось плакать.

— касс, — ты поправил кудри, мягко перебирая свои волосы длинными пальцами. — у тебя есть парень?

— ты знаешь ответ, — я грустно улыбнулась.

— знаю, — ты повернулся, и улыбка озарила твоё лицо. — ты в отношениях с искусством.

я прикусила губу и стала смотреть на небо.

мне часто говорили, что я похожа на тебя манерой речи и поведением; я росла с тобой — я твоя женская копия.

небо было персиковым с зеленоватым отливом. кое-где проглядывались звёзды.

— можешь дать таблетку? — тихо попросил ты, нервно поглядывая на коробочку.

— будешь сидеть на наркотиках, — прошептала я, доставая одну голубую гранулу. — умрёшь.

— я все равно когда-то умру, — заметил ты, а я положила в твою ладонь таблетку. — спасибо.

мне хотелось умереть вместе с тобой, но узнать точную дату твоей смерти я не могла.

ты лёг на черепицу. тебе было хорошо. а я плакала.

— хватит, — попросил ты, запуская пальцы в волосы. — касс, не стоит.

я смотрю вниз. вижу твоего брата и маму. они ссорятся, как ты ссоришься с ними. ты не бережёшь ничего.

ты помнишь, как птица села на карниз, а я засмеялась? наверное, помнишь. ведь это так многое значит.