Ветер с Ла-Манша

Маленькая принцесса.

Уходит твой поезд — улетай,

Блеф прощания мне не по плечу.

О, ты знаешь так много разных тайн,

Кроме той, о которой я умолчу...

Лора Бочарова «Урок по ЗОТС»

I can't live

If living is without you

I can't live

I can't give any more

Mariah Carey «Without You»

Блейз вернулся наутро — в первый день нового столетия. Поттер мрачно пошутил насчет приметы — надо же, какие разносторонние познания, усмехнулся себе Забини, — о первом госте в новом году: согласно поверью, Блейз — как мужчина, притом черноволосый — должен был принести в дом счастье.

Прошлой ночью ему хватило тонкости понять: он лишний, для Поттера и Лавгуд; для Грейнджер уже не так — хотела она того или нет... но она не была готова знакомить с ним дочь. Это был первый Новый год в жизни малышки, и под этой нарядной елкой праздничной ночью не было места чужим. Блейз никогда не думал, что окажется чужим в Малфой-мэноре, однако в свете последних событий этот факт его уже не удивлял.

Не удивлялся Забини и тому, что Поттер до сих пор сидит в мэноре цепным псом при Грейнджер и малышке — не хуже этой клокастой зверюги, ей-мерлин. Блейзу он, естественно, не доверял — не доверял, очевидно, и охранным заклятиям, надежным кольцом окружающим поместье. Драко рассказал ему, как восстановил защитный барьер, как только снова обрел способность колдовать. Что ж, Забини мог его понять: на месте Поттера он бы тоже не доверял — ни Малфою, ни его друзьям, — так что мотивы очкарика были ему совершенно безразличны. Его волновало совсем другое: дочь Малфоя.

Драко помнил, что время словно застыло — в предрассветной точке, точке невозврата, когда Гермиона сказала о сне. В этом странном зыбком безвременье он рассказал ей о неожиданно сработавшем Кольце... о последней воле отца... о детской дружбе с Доминик. Его сон — его правила, он помнил; не в его силах было заставить действовать по своим правилам людей, зато он мог позволить себе оставаться в полумраке... Впрочем, все время, пока говорил, Малфой не отрывался от глаз Гермионы — таких темных, таких глубоких, и она — от его. Это было как Приори Инкантатем — и их окружали призраки, живых и мертвых, толпясь за плечами, касаясь холодными пальцами; но Драко и Гермиона цеплялись друг за друга, как утопающие, боясь отпустить руки и пойти ко дну, захлебнуться стылой водой...