overdose

n i n t h

Первая чашка. Вторая чашка, за ней третья, четвертая и наконец пятая чашка чая.
Сабрина открывает глаза. Она укутана в шарф.

– Я проснулась где-то в семь утра, – она берет с травы телефон, смотрит на часы, – и ты уже пила чай. Сколько ты выпила? – она сонно потирает глаза.
– Я – чайный алкоголик в вечном запое, – делаю последний глоток.
– Прости, что не отвезла нас домой. Я напилась, а ты так сладко спала. Зато я опустошила бутылку вина, – девушка поднимается и обвивает мою талию.

Я невольно улыбаюсь.

– Ты сможешь отвезти меня домой?

Сабрина будто пропускает мои слова мимо ушей. Она подбирает с газона кардиган, джинсы, не торопясь надевает на себя вещи, а застегнув ширинку на джинсах оборачивается.

– Зачем тебе домой? Клэр спит с этим Джимми...или Джереми, или... – брюнетка старательно пытается вспомнить.

Как вдруг я вспоминаю, что не упоминала о новом парне мамы не слова. Я хмурюсь, а затем пихаю девушку в бок.

– Чего? – она замолкает.
– Откуда ты про него знаешь?
– Как? А ты что, не говорила? – её щёки краснеют.
– Ты знала? И о смерти отца ты тоже знала? – я склоняю голову к плечу.
– Послушай, Алекс, твои родители развелись до смерти отца. И, на самом деле, Джереми – муж твоей матери, Алекс... – она опускает взгляд.
– Как умер папа?
– Я была тогда рядом, и если хочешь знать – я тоже могла умереть, – она сглатывает.

Мы обе замолкаем, но она, поняв, что я не собираюсь ничего говорить, а желаю только слушать – говорит:

– У Джереми и Клэр была свадьба, где твой отец напился. Я собиралась ехать на такси, но он заставил ехать с ним.
– Заставил? Или ты, видимо, заботилась только о себе? Если бы ты не поехала, то он бы все равно погиб, так ведь? Что, его уговорить в такси поехать не могла? – грубо звучит мой голос.
– Прости, Алекс, чёрт побери, – капля слезы стекает по щеке, – Я не смогла, но пыталась. Он схватил меня за запястье, я звала твою мать на помощь, не себе, а твоему отцу, чтобы они забрали его к себе, и не дали повести машину, раз одна я не в силах этого сделать, – она виновато приподнимает брови, – Но ей было плевать, мы сели в машину, а потом раз и всё. – Сабрина захлёбывается в слезах, – Всё потемнело, я очнулась в больнице, почти ничего не помнив. Травмы были очень серьезными. Несколько месяцев я вообще пролежала в коме. Твой отец не выжил, мне очень...очень жаль. – она делает большой глоток воздуха.
– Лучше бы умерла ты. – также грубо говорю. 

По правде говоря, это было сказано на эмоциях. Но тогда я не давала себя отсчёта, что ещё пожалею об этом. Сабрина хватает рюкзак с земли, а затем, заплаканная, бросается прочь. Она просто убегает, в неизвестном мне направлении. Я сажусь на газон, хватаюсь за голову. Кристально чистые капли воды, стекающие по моему лицу, капают на траву.