You're my happy...

Дядя Гарри.

— Папочка? — звонкий детский голосок прорезал шум от проехавшего автомобиля.

— Лили? — блондин, который был рядом с Гарри, слишком резко сел, и из-за этого всхлипнул от резкой боли и закусил губу.

— Найл?! Любимый! — Зейн возник рядом с мужем слишком быстро и уже сидел рядом на снегу.

Гарри попытался слиться со снегом, он набрал в рот воздуха и почти перестал дышать, нежелание быть найденным выдало его.

Руку омеги пронзила боль, Гарри взвыл, прижимая больную часть тела к груди и сел.

— Ох, Лили, будь осторожнее, — проворчал Найл.

— Хазз, — воскликнул другой Малик, помогая супругу подняться. Когда Зейн убедился, что его любимый в безопасности, то помог подняться и кудрявому.

Лили же стояла в полной растерянности

— Хэй, малышка, иди сюда, — ласково позвал омега-блондин и тут же увидел рядом два потерянных карих огонька своей малышки.

— Всё чудесно? Ну, ты чего? Переживаешь, что не знаешь дядю?

Девочка кивнула, на что двое взрослых улыбнулись, а кудрявый омега поморщился, так как не мог особо вникнуть в суть разговора, а ещё у него болела рука.

— А вот и ошибаешься, моя маленькая карамелька. Это же Гарри...

— Гарри?

— Дядя Гарри, — приобняв мужа, ответил Зейн. — И вообще, пойдемте домой?..

— Я... я уйду домой... — Заплетающимся языком ответил Гарри и попытался сделать пару шагов.

— Не смей! Никуда в таком состоянии ты не пойдёшь, идешь с нами в отель? — строгим голосом заявил Найл и сложил руки на груди, тем самым пытаясь казаться очень серьезным и строгим.

— Все домой!

***

Проснулся Гарри с головной болью, во вчерашней одежде и на незнакомом диване, согнувшись в три погибели.

— Иисусе... мгх, — шумно выдохнул парень и попытался сесть. В ушах противно зашумело, а в глазах все поплыло. — Твою мать... — второй раз повторил он и всё-таки, медленно сев, пересилив себя и держась двумя руками за диван, он смог даже встать.

Перед глазами возникла тёмная комната, за окном близился рассвет. Омегу потянуло блевануть, голова разрывалась, и Гарри думал, что его голова не выдержит и лопнет, как воздушный шарик от иглы.