Круглосуточный Книжный Мистера Пенумбры.

Первый класс

Табита Трюдо - лучшая подружка Оливера по Беркли. Невысокая, плотная, в русых кудряшках и с густыми внушительными бровями за толстыми стеклами темных очков. Теперь она заместитель директора самого загадочного музея всей Области Залива, крошечного помещения в Эмеривилле под названием «Калифорнийский музей вязальных искусств и вышивальных наук».Оливер познакомил нас по электронной почте и объяснил Табите, что у меня особое дело, которому он сочувствует. Еще он дал мне тактический совет: небольшое пожертвование не повредит. К сожалению, любое разумное пожертвование составило бы не меньше 20 процентов всего моего состояния, но у меня есть еще покровитель, так что я ответил Табите и сообщил, что, возможно, смогу передать тысячу долларов (от Фонда Нила Ша в поддержку женщин в искусстве), если она мне поможет.Увидев ее в музее - посвященные называют это место просто Спицей, - я тут же чувствую родство, потому что Спица - почти такое же странное заведение, как магазин Пенумбры. Это бывшее здание школы, одно большое помещение, оснащенное яркими дисплеями и детскими интерактивными стендами вдоль стен. У входа в широком ведре, будто мечи и копья, выставлены вязальные спицы: толстые, тонкие, одни из яркого пластика, другие из дерева, выточенные в форме человеческого тела. Сильно пахнет шерстью.- Много у вас тут народу бывает? - спрашиваю я, разглядывая одну из деревянных спиц.Прямо тотемный столб, только совсем тоненький.- Да не мало, - отвечает Табита, приподнимая очки. - В основном, школьники. Сейчас как раз к нам едет автобус, так что с вашим делом лучше не затягивать.Она сидит за администраторской стойкой, на которой стоит небольшая табличка: «Вход свободный, пожертвования пряжей». Я нашариваю в кармане чек от Нила и выкладываю на стойку. Табита принимает его с улыбкой.- Приходилось работать на таком? - спрашивает она, щелкая клавишу на голубом компьютерном терминале. Терминал звучно бибикает.- Никогда, - признаюсь я. - Два дня назад вообще не знал, что такие есть.Табита куда-то смотрит, и я следую за ее взглядом: на тесную музейную стоянку из-за угла въезжает школьный автобус.- Ну вот, - говорит Табита, - как раз такой. Разберетесь. Только не раздавайте наши экспонаты другим музеям.Я киваю и проскальзываю за стойку, меняясь местами с Табитой. Она порхает по музею, выравнивая стулья и протирая пластиковые столы антисептическими салфетками. А у меня свои дела: Инвентарная таблица запущена.Как я узнал от Оливера, Инвентарная таблица - это огромная база данных, где учтены все артефакты из всех музеев, какие только есть где-либо. Она ведется с середины двадцатого столетия. В те времена она работала на перфокартах, которые передавали, копировали, хранили в каталогах. В мире, где предметы постоянно перемещаются - с третьего подвального уровня запасника в экспозиционный зал или в другой музей (который может находиться в Бостоне или в Бельгии) - это насущная необходимость.Инвентарной таблицей пользуются все музеи на свете, от самых скромных местных краеведческих до богатейших национальных собраний, и в каждом из них стоит точно такой же монитор. Это Блумбергский терминал древностей. О любом новом артефакте, найденном или купленном, делается запись в этой музеологической матрице. Если же он продан или сгорел дотла, запись уничтожается. Но покуда любой клочок полотна, листок серебра или осколок камня хранится в музее, все равно каком и где, он числится в таблице.
Инвентарная таблица помогает ловить фальсификаторов: каждый музей настраивает свой терминал на отслеживание новых записей о предметах, подозрительно схожих с артефактами, имеющимися в его собрании. И если Инвентарная таблица поступлений подает тревожный сигнал, значит где-то кого-то только что надули.Если мои пуансоны попадут в какой-нибудь музей, их занесут в Таблицу. Мне нужно всего минуту посидеть на терминале. Но вообще-то в любом законопослушном музее куратор от такой просьбы придет в ужас. В этом культе терминалы составляют секретное знание. Потому-то Оливер и предложил найти черный ход: маленький музей с хранителем, сочувствующим нашему делу.Стул за стойкой скрипит под моим весом. Я думал, Инвентарная таблица окажется чуть более высокотехнологичной, а в действительности она сама похожа на артефакт. Передо мной ярко-синий экран довольно старой модели: пиксели пробиваются сквозь толстое стекло. Новые поступления со всего мира прокручиваются сбоку. Средиземноморские керамические блюда, самурайские мечи, монгольские каменные бабы, символы плодородия - пышные моголки, крутобедрые, настоящие якшини - и еще очень много всего: антикварные секундомеры и рассыпающиеся мушкеты, даже книги, милые старинные книги в синих переплетах и с жирными золотыми крестами на обложках.И как это кураторы не пялятся в свой терминал целый день?В Спицу с воплями и визгами врывается толпа первоклассников. Двое мальчишек хватают из ведра на входе по спице и бросаются фехтовать, изображая звуки свистящих сабель и брызгая слюной. Табита уводит их к интерактивным стендам и пускает в ход свои чары. На стене за ее спиной плакат, сообщающий: «Вязаные изделия изящны».Вернемся к Инвентарной таблице. На другой стороне терминала есть графики, очевидно, вычерченные Табитой. Они отражают поступления в различных областях, представляющих интерес: «Текстиль», «Калифорния» и «Внефондовое». «Текстиль» - небольшая зубчатая гряда. У «Калифорнии» ярко выраженный восходящий уклон. «Внефондовое» - ровное плато.Ладно. Где тут окошко поиска?У Табиты уже пошла в ход пряжа. Первоклашки роются в широких пластиковых контейнерах, отыскивая любимые цвета. Одна девочка падает внутрь и визжит, две подружки бросаются тыкать в нее спицами.Окошка поиска нет.Жму кнопки наугад, пока вверху экрана не появляется панель с индексом (она, как оказалось, вызывается клавишей F5) Теперь передо мной полная и подробная классификация. Кто-то где-то разбил на категории все на свете:Металл, Дерево, Керамика.XV век, XVI век, XVII век.Политика, Религия, Ритуалы.Но постойте - какая разница между религией и ритуалом? В животе у меня будто что-то опускается. Принимаюсь исследовать «Металл», но там только монеты, браслеты и рыболовные крючки. Нет мечей - наверное, они значатся в разделе «Оружие». Или в «Войнах». Или в «Заостренных предметах».Табита склоняется к первоклашке, помогая ему правильно скрестить спицы и сделать первую в жизни петлю. Мальчуган морщит лоб в глубокой сосредоточенности - такие лица я видел в Читальном Зале, - и у него получается: петля готова, и он, подхихикивая, расплывается в улыбке.Табита смотрит на меня.- Уже нашли?Я качаю головой. Нет, еще не нашел. В XV веке нет. То есть, может, они и есть в XV веке, но там же числится все остальное - в этом и загвоздка. Я не сдвинулся ни на шаг, ищу иголку в стоге сена. Вероятно, в стоге древней династии Сун, который вместе со всем прочим сожгли монголы.Подпираю щеки ладонями, сгорбившись перед экраном и уставившись в синий монитор, который показывает мне кучу каких-то бесформенных зеленых монет, поднятых с испанского галеона. Не впустую ли я потратил тысячу долларов от Нила? Как разобраться с этой штукой? Почему Гугл еще не проиндексировал музеи?К стойке подскакивает девчушка с ярко-рыжими волосами, хихикает и затягивает на своей шее спутанную зеленую пряжу. Хм - славный шарфик? С широкой улыбкой она приплясывает на месте.- Привет, - говорю я. - Можно у тебя кое-что спросить?Она хихикает и кивает.- Как найти иголку в стоге сена?Первоклассница замирает в раздумье, тянет за концы зеленую пряжу на шее. Она всерьез ищет ответ. Маленькие шестеренки крутятся; она сцепляет пальцы, размышляет. Такая прелесть. Наконец поднимает глаза и серьезно заявляет:- Я бы попросила сено найти ее.Потом она испускает визг баньши и скачет прочь на одной ножке.У меня в голове звонко бьет гонг династии Сун. Ну конечно! Малявка гений! Хихикая про себя, стучу по кнопке «Сброс», пока не освобождаюсь вовсе от жуткой классификации, заложенной в терминал. Теперь я выбираю команду, называющуюся просто «Поступления».Все так просто. Ну конечно, еще бы. Первоклашка права. Иголку в стоге сена отыскать легко! Попроси сено найти ее!Карточка объекта длинна и сложна, но я стремительно заполняю ее:СОЗДАТЕЛЬ: Гриффо ГерритзунГОД: ок. 1500ОПИСАНИЕ: Металлический шрифт. Пуансоны, гарнитура Gerritszoon. Все литеры.ПРОИСХОЖДЕНИЕ: Утрачены ок. 1900. Обнаружились в виде анонимного дара.Остальные поля оставляю пустыми, шмякаю клавишу «Ввод», отправляя свой новый экспонат, целиком придуманный, в Инвентарную таблицу. Если я верно понимаю принцип, сейчас мое поступление прокручивается по всем остальным терминалам, по всем музеям мира. Его проверяют и ищут в таблице музейные хранители, тысячи хранителей.Проходит минута. Еще одна. Растрепанный первоклашка с темной копной волос бочком подходит к столу, встает на цыпочки и заговорщицки наклонятся ко мне.- А какие-нибудь игры есть? - шепотом спрашивает он, указывая на терминал. Я уныло качаю головой. Извини, малыш, но может быть...Инвентарная таблица разражается громким «вау-вау». Высокий, нарастающий звук, вроде пожарной сирены: ва-ау, ва-ау. Растрепанный паренек подскакивает на месте, и все первоклашки поворачивают головы в нашу сторону. И Табита тоже глядит сюда, приподняв одну густую бровь.- У вас там все нормально?Я киваю, говорить от волнения не могу. Внизу экрана сердито моргают жирные красные буквы:ПОСТУПЛЕНИЕ НЕ ПРИНЯТОУра!АРТЕФАКТ СУЩЕСТВУЕТУра, ура, ура!ПОЖАЛУЙСТА, СВЯЖИТЕСЬ С КОМПАНИЕЙ «ОБЪЕДИНЕННЫЕ УНИВЕРСАЛЬНЫЕ ДОЛГОСРОЧНЫЕ ХРАНИЛИЩА»Инвентарная таблица звонит - постойте, она что, умеет звонить? Заглядываю сбоку и обнаруживаю утопленную в гнездо ярко-синюю телефонную трубку. Музейная аварийная связь? «Помогите, гробница Тутанхамона пуста!» Снова звонок.- Эй, друг, ты что там делаешь? - окликает меня издалека Табита.Я бодро машу в ответ - все отлично, - затем снимаю трубку, плотно прижимаю к уху и шепчу в микрофон:- Алло, Спица слушает.- Я из Объединенных универсальных долгосрочных хранилищ, - раздается голос в трубке.Это женщина, и она говорит едва заметно в нос.- Не могли бы вы соединить меня с фондовым отделом?Я бросаю взгляд через комнату: Табита выпутывает двух первоклашек из кокона зеленой и желтой пряжи. Одна из девочек чуть раскраснелась, будто от удушья.В трубку я отвечаю:- Фондовым? Это я, мэм.- О, вы так обходительны! Ладно, слушайте, дорогуша, кто-то водит вас за нос, - говорит моя собеседница. - Этот - сейчас глянем - церемониальный артефакт, который вы сейчас забили, уже зарегистрирован у нас. Он тут много лет. Всегда нужно сперва проверить, дружок.Я едва удерживаюсь, чтобы не вскочить и не пуститься в пляс прямо за стойкой. Беру себя в руки и говорю в трубку:- Надо же, спасибо, что предостерегли. Я выставлю этого парня за дверь. Он совсем мутный, говорит, что принадлежит к тайному обществу и что у них эта штука хранилась веками, - ну, знаете, обычная песня.Дамочка сочувственно вздыхает.- История моей жизни, дружок.- Послушайте, - говорю я небрежно. - Как вас зовут?- Черил, дружок. Я правда тебе сочувствую. Никому не нравятся звонки из нашей конторы.- Неправда. Я оценил вашу заботу, Черил.Играю роль.- Но у нас музей маленький. И вообще-то, я ни разу не слышал о Долгосрочных...- Дорогой, ты не шутишь? Мы всего-то самое крупное и самое современное независимое хранилище, обслуживающее сектор исторических развлечений к западу от Миссисипи, - выкладывает она на одном дыхании. - Здесь, в Неваде. Бывал в Вегасе?- Ну, нет...- Самое засушливое место в Соединенных Штатах, милок.Идеально для каменных скрижалей. Отлично, значит, это оно и есть. Пользуюсь моментом:- Послушайте, Черил, а может, вы меня выручите? Мы тут в Спице только что получили большой грант от этого, как его... Фонда Нила Ша... - Неплохо.- Ну, большой по нашим меркам, а вообще-то не так уж много. Но мы составляем новую экспозицию, и... эти настоящие пуансоны у вас, правильно?- Я не знаю, что это такое, милый, но у меня записано, что они у нас.- Тогда мы бы хотели их одолжить.Я узнаю от Черил все необходимое, благодарю, прощаюсь и кладу синюю трубку обратно в гнездо. Клубок зеленых ниток летит по высокой дуге и падает на стойку, отскакивая мне на колени и разматываясь по пути. Я подымаю глаза, и это снова рыжая малявка, стоя на одной ножке, показывает мне язык.Толкаясь и колготясь, первоклашки выходят к автобусу. Табита затворяет входную дверь, запирает ее и ковыляет к стойке. На щеке у нее розовеет неглубокая царапина.Я принимаюсь сматывать зеленый клубок.- Буйный класс?- С этими спицами только успевай следить, - со вздохом отвечает она. - Как у вас?Я записал название хранилища и его невадский адрес на бумажке с логотипом Спицы. Показываю Табите.- Да и неудивительно, - говорит она. - Процентов девяносто от всего, что есть на этом экране, лежит в запасниках. Вы знали, что Библиотека Конгресса большинство своих фондов хранит за пределами округа Колумбия?У них что-то около семисот миль полок. Все на складах.- Кхм.Ерунда какая-то.- Но зачем, если никто этого никогда не увидит?- Задача музеев - сохранять ценности для потомков, - фыркает Табита. - У нас есть хранилище с особым температурным режимом, полное рождественских свитеров.Ну а как же. Знаете, я не в шутку начинаю думать, что весь мир - это лишь мозаика из разных безумных сект, у каждой из которых свои потайные подземелья, свои архивы, свои законы.В обратном поезде на Сан-Франциско я пишу на телефоне три коротких сообщения.Первое Деклу: «Кое-что нащупал». Второе Нилу: «Можно одолжить твою машину?» И последнее - Кэт, из одного слова: «Привет».