Lost into you

Blue sweater

Я отчаянно желаю, чтобы ты оказался здесь. В тусклой комнате с одним окном, едва пропускающим солнечный свет, в пределах ее белых стен, шаркающий ногами по жесткому ковровому покрытию. На старом продавленном матрасе, все еще хранящем твое тепло, на стуле возле окна, закуривающий очередную сигарету. В моих объятиях, историях, звучащих пятничным вечером в узком кругу дорогих и близких. В моих цветных снах, не требующих пробуждения, в каждом значительном счастье и удушающем горе. Ты снова станешь мурашками на моей коже, источая тепло, в котором я так нуждаюсь в это мгновение. Снова коснешься пальцами ключиц, ощущая ответную реакцию и победно ухмыляясь. Каждая клеточка тела настойчиво требует твоего присутствия в моей жизни. Но ты не спешишь. Больше всего на свете, до дрожи в коленях, до крика, до слез я желаю, чтобы ты оказался здесь.

Твой синий свитер все еще хранит аромат. Мужской одеколон, гель для душа, запах кожи. Здесь стало слишком мало цвета, стоило лишь тебе уехать. Вмиг выцвели голубые узоры матраса и золотистые цветы на обивке стула, и даже красная простыня, служащая одеялом, тусклой кучей сбилась в ногах, холодная и сырая. Синий свитер – единственное, что дает цвет. То, что заставляет ждать.

Широкий винный бокал на тонкой ножке наполнен уже в четвертый раз. Глупое посредничество с намеком на манерность. Почти месяц назад ты вытряхивал последние капли дурманящей жидкости на свой язык, откинувшись на спину поперек матраса. Я разделила бы с тобой этот момент, если бы ты только был здесь в это мгновение.

Дыхание резко учащается, стоит лишь звуку дверного звонка заполнить безмолвную комнату. Сердце заходится от счастья, пускай надежда, откинутая в дальний уголок сознания, настойчиво душится здравым смыслом. Чертова надежда, отчаянно цепляющаяся за жизнь, желающая доказать свое право на существование. Как будто когда-то она приносила что-либо, кроме разрывающей изнутри боли. Это была слишком серьезная ссора, чтобы теперь все случилось так просто.

Мужчина с огромной синей сумкой приветствует на пороге радушной улыбкой, словно это не он, являясь непрошенным гостем, нарушил покой узкого мирка дверным звонком. Протягивает письмо, не имея ни малейшего представления, какую роль он сыграл в моей жизни. Мое самое яркое разочарование. Оно нарушает тишину, объясняя какие-то подробности и поспешно извиняясь за задержки. Требует подписи и по-прежнему широко улыбается, то и дело поглядывая на твой синий свитер, едва доходящий до середины бедра. Вот почему я предпочитаю не беспокоить людей: они всегда ждут появления в их жизни кого-то другого. Из тысячи ролей, доступных для примерки, менее всего мне хотелось бы быть чьим-то самым ярким разочарованием.
Дверь тяжело закрывается, замыкая мое одиночество в пределах все той же комнаты с матрасом. Здесь как будто стало в несколько раз холоднее, темнее, более сыро. Чертова пустота, от которой в пору визжать, окутала каждый миллиметр помещения, давя на уши, пульсируя в крови, обволакивая пронизывающим холодом.
В несколько глотков осушенная бутылка покоится на так и не развернутом конверте. Нет уже никакой разницы, чье это письмо и о чем оно. Быть может, до тошноты милая тетушка решила узнать, как я поживаю, или настырный двоюродный братец спустя десять лет не теряет надежду вытащить меня на очередной семейный праздник. Плевать.

Очередной звонок в дверь уже звучит как издевка. Возможно, подпись поставлена совсем не в той строчке, или нашелся еще один затерянный конверт на мое имя. Плевать. Но разочарование слишком настойчиво требует к себе внимания.

Дверь отворяется слишком медленно, словно для усиления эффекта. В какой-то момент она упирается во что-то тяжелое, препятствующее полному ее открытию, двигаясь в обратном направлении с мерзким скрипом петель. Я удивленно просовывая голову в узкий проем, упираясь плечом о косяк и теряя возможность дышать. Слишком много цвета. Слишком много тепла.

- Ты сменила номер. В письме я указал, что приеду только завтра, но, увы, вынужден побеспокоить тебя днем раньше. Я слишком соскучился, и знаю, что это взаимно.

Ты снова становишься мурашками, вновь обволакиваешь теплом. Твои руки снова касаются ключиц, настойчиво вытягивая меня на лестничную клетку, пока нога отодвигает загромождающий пространство чемодан. Ты снова здесь, в моей жизни, в моих историях и цветных снах, пробуждаться от которых не имеет никакого смысла. Ты снова победно ухмыляешься, чувствуя ответную реакцию тела на твои прикосновения. Твои глаза, губы, дыхание. Ты снова здесь, в моей жизни, в пределах квартиры, на старом матрасе с его голубыми узорами. Снова закуриваешь сигарету на стуле в золотистые цветы, и красная простыня, теплая и мягкая, приятно укрывает обнаженное тело.

Ты здесь.
Со мной.