Моя строптивая Омега [Larry Stylison]

Глава 15.3

Некоторое время они ехали в молчании. Луи было не до бесед: чтобы держаться в седле, приходилось прилагать усилие. Он пытался приободриться, вспоминая мучеников разных времен и убеждая себя, что их страдания были не чета его. Подумаешь, пара шлепков тростью!

Однако до Лондона было миль двадцать, потом столько же до Лонг-Нотуэлла. Дорога тянулась в бесконечность. Ну и пусть, думал Луи упрямо, у человека неограниченные резервы, нужно только уметь к ним обращаться.

Увы, ему или не слишком это удавалось, или резервы истощались с поразительной быстротой. Шаг еще можно было выдержать, но когда с первыми лучами солнца Гарри перейдет на рысь, а потом и на галоп, он просто-напросто свалится с седла прямо на ходу. Даже на черепашьей скорости ткань немилосердно терлась о рубцы на ногах. Сознавая, что это тщетно, омега все равно возился в седле, ища более удобной позы и тем самым усугубляя свои мучения. К тому же возня могла привлечь внимание Гарри, а это было бы самое худшее.

В десять часов они без проблем миновали мирно спящую деревню Вудлендс-Грин.

— Куда теперь? — спросил Луи, стараясь не морщиться.

— На юг, — ответил Гарри обычным своим легким тоном, где за каждым словом ощущалась беззаботная улыбка.

Луи любил этот тон, хотя порой и досадовал. Невозможно было поверить, что плохое может случиться с Гарри Стайлсом или с ним, пока он рядом.

— Почему на юг? Разве мы направляемся не в Лондон?

— Тебя будут искать в первую очередь на главной дороге — той, что ведет из Бата через Мейденхед. Южнее мы выедем на Саутгемптонскую дорогу. Она не так оживленна, можно будет гнать лошадей во всю прыть. Ты еще не устал?

— Совсем чуть-чуть, — ответил он, зная, что простое «нет» не будет принято в расчет и последуют расспросы.

— Наверное, надо тебя где-то оставить... нет, лучше не стоит! Каждый раз, как я это делаю, ты влипаешь в историю.

Луи бросил на Гарри вороватый взгляд. Он намекает на историю с Хлором? Но если бы тогда он опознал его, разве стал бы молчать?

— Что ты хочешь сказать? — осторожно осведомился он.

— То, что сегодня утром я оставил тебя в «Голове сарацина», а вечером обнаружил на окраине порта в объятиях постороннего альфы.

— Ах, ты об этом! Только не говори, что действие развернулось по моему сценарию.

— Я говорю, это судьба. Тебе предначертаны объятия альфы. Очень надеюсь, что мои.

У Луи не нашлось сил для дальнейшего разговора. Как быть, если выяснится, что Гарри узнал его в распутнике Хлора? Эта мысль породила цепь сладостных воспоминаний, которые пришлось безжалостно подавить.

Гарри отпустил поводья, время от времени поглядывая на темные очертания всадницы рядом. Что-то было не так, и он понятия не имел, что именно. Луи казался хрупким. Без сомнения, он умолчал о том, что с ним случилось в этот день.

Быть может, его уже отдали в бордель и как раз оттуда он сбежал? Что ему пришлось там вынести?

Возникло настойчивое искушение послать Зейни и его майора к дьяволу и целиком посвятить себя этому подавленному омеге. Например, увезти его далеко-далеко и там исцелить все раны, телесные и душевные. Но Гарри не был уверен, что потом его можно будет оставить одну — где угодно, даже в стенах крепости с хорошо вооруженным гарнизоном. Чувство опасности было таким сильным, что хотелось усадить Луи перед собой и везти, крепко прижимая к груди. Он вообразил себе реакцию и отказался от этой мысли.

Что это за звук? Он что же, плачет? Пропади пропадом эта тьма!

— Как дела? — на всякий случай спросил он.

— Нормально, как же еще! — отрезал Луи.

Гарри приказал себе не изводиться без очевидной причины и вернуться к практическим вопросам.

— Я хотел предупредить, что дорога здесь неровная, и к тому же мы скоро приедем в Слоу. Я поведу свою лошадь в поводу.

Он спешился. Луи, скрипя зубами, последовал его примеру.

— Ты мог бы остаться в седле.

— Я с удовольствием разомну ноги, — возразил он вполне искренне.

Идти пешком тоже было болезненно, но не настолько, как ехать верхом. За время поездки рубцы, должно быть, сильно распухли.

Целый участок дороги был сильно разбит, в глубоких, неровных колеях скопилась вода. Местами попадались большие лужи. К счастью, оба они были в сапогах.

Еще две деревни остались позади. В каждой из них Луи был на грани того, чтобы взмолиться о передышке, но оба раза справился с собой и промолчал. Казалось, целую вечность назад и в другом мире он поставил перед собой цель — устроить судьбы брата и крохотного племянника — и шел к этой цели шаг за шагом и уже находилась на завершающем этапе. Никак нельзя сдаться именно теперь...