Оствинд 3:Наследие Оры. (Ostwind 3: Aufbruch nach Ora 2017)

Глава 9

Ззззз. Щёлк. Ззззз. Щёлк. Мика сонно что-то пробурчала и попыталась отогнать
надоедливую муху, которая последние пару минут мешала её бесценному сну. Оствинд
нервно фыркнул, и Мика ощутила, как его мягкий бок, служивший ей в качестве опоры,
начал двигаться. Ззззз. Щёлк. Девушка открыла глаза, и жужжание тут же прекратилось.
Перед ней стоял Вальтер, мысленно прозванный «кузнечиком», и испуганно на неё
таращился. В руках у него была фотоаппарат, который он с виноватым видом опустил вниз.
– Ну вот, я тебя разбудил. Мне жаль. Прости, пожалуйста! Но я должен был
сфотографировать! В жизни такого не видел, – невнятно пропыхтел он.
Мика приподнялась, пытаясь скинуть остатки сна и хоть что-то уловить из его речи. Ну,
сколько можно говорить… Утро ведь.
– Ты никогда не видел спящих лошадей? – ворчливо спросила она.
Светло-голубые глаза Вальтера стали еще больше:
– Нет! В смысле, да. То есть нет. То есть на картинках, а не в жизни. Да еще и так рядом… с
человеком.
Мика тяжело поднялась на ноги. Ночка выдалась слишком напряженной и слишком
бессоной.
– Ну, так любуйся! – проворчала она.
– Лошадь ляжет только там, где чувствует себя в аб-со-лют-ной безопасности. И, по-моему,
это просто потрясающе, что ты, что он… –взволнованно затараторил «кузнечик».
Мика только теперь заметила его чудаковатый наряд. Длинное, худое тело Вальтера и без
того казалось нескладным, а теперь он зачем-то напялил плотную черную жилетку, поверх
которой нацепил какую-то штуковину, напоминающую панцирь. На руках и ногах была
надета «защита», словно он собрался кататься на роликах.
– Зачем ты так вырядился? – недоумённо спросила Мика.
– Я… Ну… Саманта обещала дать мне урок верховой езды, и я решил прийти пораньше,
немного размяться и всё такое, – ответил он и так дико взмахнул руками, что Оствинд
испуганно вскочил. Должно быть, Мика глянула на него настолько непонимающе, что
Вальтер поспешно добавил:
– Я немного побаиваюсь лошадей. Но очень их люблю. Верховая езда – это моя мечта! Но
они такие… большие», – закончил он еле слышно.
Если бы Мика не была такой уставшей в этот момент, то непременно бы рассмеялась.
Позади них из просторного коридора конюшни послышался стук копыт. Вальтер боязливо
попятился. Не прошло и минуты, как появилась Сэм, которая вела в поводу Кортадо. На ней
были застиранная джинсовая рубашка и ковбойская шляпа. Криво улыбнувшись, она
оглядела обоих. «Кузнечик» внезапно покраснел до кончиков ушей.
– Доброе утро, – выдохнул он еле слышно.
– Доброе, – поприветствовала Сэм. Оглядев постояльца, она вопросительно изогнула бровь.
– Эм… То есть мы сейчас правда…, – промямлил Вальтер, показывая на гнедого Кортадо, на
котором было засаленное ковбойское седло. Сэм растерянно на него посмотрела и, наконец,
вспомнила:
– А! Урок верховой езды! Мне жаль, но придётся его опять отложить.
Вальтер после этих слов сдулся.
– Мне с … э-э-э… с Соней надо проверить ограду. Починить там, проверить… Прости, –
добавила она, и прозвучало это в устах Сэм довольно дружелюбно. – Может, после обеда.
– Ладно. Понимаю. Пойду тогда чистить картошку, – безропотно сказал Вальтер, будто
ничего другого он и не ожидал, и с поникшей головой побрёл из конюшни. Мика, отважно
пытаясь не заснуть, потянулась.
– Так ты идешь? Завтрак с меня, – обернулась к ней Сэм, показав на кожаную сумку,
притороченную к седлу. – Никаких больше малиновок и других певчих птичек, обещаю.
Перед тем, как ответить, Мика вопросительно посмотрела на Оствинда, который как раз
закончил хрустеть овсом и спокойно встретил ее взгляд.
– Ладно. Мы готовы. Можем выезжать.
– А седлать не будешь? – удивленно спросила Сэм, но Мика в ответ только поморщилась.
– Не-а, – бросила она.
Утреннее солнце, словно незрелый апельсин, висело над неприветливой равниной, по
которой спустя короткое время ехали Мика и Сэм. Несмотря на раннее утро, воздух уже
прогрелся. День обещал быть жарким. Перед самым выездом Сэм со словами: «Лучше
надевай, а то еще спечёшься на солнце» – вручила Мике старую соломенную шляпу. Теперь
та была даже благодарна ей за предусмотрительность. Девушки молча ехали рядом, но Мика
заметила потаённые взгляды Сэм, которые та бросала на Оствинда.
– Так, может, ты его когда-то видела? – не выдержав, спросила Мика, но Сэм сделала вид,
будто не слышала вопроса.
– Что? Кого? А, ты о коне?
– Да, – Мика терпеливо кивнула, а про себя подумала: «Актриса из Сэм ужасная»
– Нет, конечно. Мы каждый год продаем столько лошадей в разные страны, что всех и не
упомнишь, – быстро сказала та, еще больше убедив Мику в том, что здесь что-то нечисто. Но
с какой стати Сэм лгать?
– Его бабушкой была Халла, – добавила Мика. Может, это подтолкнёт память Сэм в нужную
сторону.
– Халла… Хммм, – задумалась Сэм, наморщив лоб. – Знакомое имя. Может, когда-то отец
купил от неё кобылку в Германии.
Мать Оствинда! Мика настороженно посмотрела на Сэм:
– Правда? А как ее звали? Где она? Она еще у вас?
Но Сэм только отмахнулась и ответила громче, чем следовало:
– Всё, что я знаю: купили, умерла. Столько лет прошло. И вообще – это что, допрос? Мы
здесь, чтобы ограду ремонтировать, забыла? Поехали!
С этими словами она рванула с места, оставив Мику с Оствиндом в облаке пыли.
Три часа спустя Мику все-таки не настиг солнечный удар, но чувствовала она себя разбитой.
Сэм привела ее к участку с покосившейся от непогоды оградой, которая делила бесконечные
владения их семьи на ровные прямоугольники. Вручив Мике молоток и мешок с гвоздями,
Сэм крикнула:
– Оставайтесь здесь. Чур, не сбегать! Пока! – и умчалась прочь.
Микино настроение медленно, но верно падало. Ей казалось, что она приколотила уже 300
километров покосившихся досок. Руки нещадно саднило. К тому же, Сэм допустила
большую ошибку. Любые запреты, а «не сбегать» в исполнении Сэм показалось Мике
запретом, вызывали у той непреодолимое желаний их нарушить. Девушка посмотрела на
Оствинда, который терпеливо шагал за ней вдоль ограды, но, почувствовав взгляд, застыл в
ожидании.
– Не хочешь прогуляться? – ухмыльнулась Мика. – Я слышала, тут есть «дикие лошади», -
добавила она, вспомнив вчерашний разговор. Оствинд только фыркнул.
– Значит, найдём, – и с этими словами девушка отбросила молоток и забралась на спину к
своему вороному другу.
Полчаса спустя Мика не была уверена, что вылазка была такой уж хорошей идеей. Солнце
безжалостно палило, по пути не встретилось ни единой живой души, кроме пары ящериц. К
тому же Мику мучила жажда. Она уже хотела повернуть назад, как Оствинд встал, как
вкопанный. Он поднял голову, навострил уши, ноздри к чему-то заинтересованно
принюхивались. Мика проследила за его взглядом и, наконец, увидела, что там – в
дрожащем от жары воздухе – вздымалось ввысь что-то зеленое. Сочная темная зелень,
которая могла означать только одно: вода.
– Что бы я без тебя делала, – улыбнулась Мика, благодарно похлопав Оствинда по шее и
отправила его в галоп. Тот с такой резвостью рванул с места, что девушке пришлось
вцепиться в гриву, чтобы не слететь.
«Так вот они какие – оазисы», - думала Мика, в изумлении глядя на плотную группу
деревьев, которые зеленели на фоне безжизненной степи. Чем ближе они подходили, тем
отчётливее менялся пейзаж. Пожухлая трава под копытами Оствинда окрасилась зеленью,
стала пышнее и гуще. Теперь Мика слышала птиц, поющих где-то в ветвях деревьев.
Наконец, она увидела воду. Посреди тенистой полянки, укрытой мягкой темно-зеленой
травой, в окружении деревьев расположилась каменная чаша. Вода в ней была насколько
прозрачная, что голубое небо отражалось, как в зеркале. С тихим журчанием она вытекала из
большой скалы рядом со старым дубом и гнала робкие волны по всей чаше. На какой-то
момент Мика потеряла дар речи. Оствинд нашел это волшебное место! Девушка съехала с
его спины и заметила, что жеребец рядом с ней абсолютно спокоен, расслаблен и даже …
рад. Микино сердце пропустило удар. Впервые с тех пор, как они очутились в Андалусии,
Мика почувствовала, что что-то в нем изменилось. Что-то сдвинулось.
– Ну, же! Пойдем! – радостно крикнула она и с диким гиканьем ринулась к воде. Ответом
Оствинда было веселое ржание. Мика стряхнула с ног пыльные кеды и – счастливая –
нырнула в ледяную воду. Так хорошо ей уже давно не было!
Когда она вынырнула, первое, что увидела была пара кожаных сапог, возвышавшихся на
скалистом берегу. Мика стряхнула мокрые волосы с лица и медленно подняла взгляд с сапог
до разъяренного лица Сэм.
– Что именно из фразы «Оставайтесь здесь!» было непонятно, а? – прорычала та, сверкнув
глазами. Скрестив на груди руки, она стояла возле скалы. Кортадо был рядом и не отрывал
от воды взгляда.
– Ну… Видимо, «оставайтесь» и «здесь»… – ответила Мика с ухмылкой. Правда в перепалку
вступать не хотелось, поэтому Мика добавила:
– Мне жаль, честно. Но было жарко, я захотела пить, а ты куда-то уехала.
На извинения Сэм явно не рассчитывала. Ее лицо просветлело:
– Ладно. Ты пока не привыкла. Но нам надо уходить отсюда, еще работы полно.
Оствинд так протестующее фыркнул из воды, что Сэм всё-таки не сдержала улыбки.
– Да брось ты, ныряй, – сказала Мика. – Потом наверстаем, а так хоть усталость пройдёт.
Тебе не повредит.
– И ему тоже, – добавила Мика, кивнув на Кортадо, который уже подбирался к воде и
вопросительно смотрел на хозяйку, словно ожидая сигнала. Сэм явно сдавала позиции.
– Я тут так давно не была! – сказала она. С сияющим выражением на лице и громогласным
воплем «Была не была! Водааааа!» девушка плюхнулась в воду.
Чуть позже, выбравшись на скалистый берег, обе блаженно вытянулись и молча наблюдали
за пейзажем. Лошади мирно стояли рядом и с наслаждением уплетали сочную зелень.
– А почему вы сюда не приходите? Я бы сюда переехала. Я бы вообще только здесь жила, –
пробормотала Мика, прикрыв глаза.
– В смысле, «мы»? – вяло прозвучало в ответ.
– Ну, ты и твои друзья?
Сэм не ответила, а потому Мика открыла глаза и посмотрела на собеседницу. Может, так
заснула? Но глаза Сэм были открыты, и она заметила взгляд Мики.
– У меня нет времени на друзей, – резко сказала та, и Мика решила не развивать эту тему.
– А что это за место? Это типа оазиса? – девушка сменила тему.
Сэм улыбнулась:
– Почти. Это источник. Сам он глубоко под землей, но выходит на поверхность и наполняет
эту чашу. Поэтому всё вокруг тоже зеленое. Вода здесь на вес золота.
– И этот источник ваш?
Опять никакого ответа. Мика вздохнула: как вообще с ней разговаривать… Но Сэм всё-таки
продолжила:
– Уже не наш. Отца вынудили продать эту землю. Теперь она принадлежит общине.
Мика вспомнила разговор прошлой ночью. Об общине, о диких лошадях… В её голове
роилась тысяча вопросов. Она как раз хотела забросать ими Сэм, как вдруг увидела, что из
кустов что-то появилось. Это же… Мика от испуга задержала дыхание… Ружье?
Сэм заметила выражение лица Мики, попыталась резко вскочить и обернуться, но
почувствовала холодный металл, упершийся ей в спину и передумала.
– Где она? – спокойно спросил голос позади. Принадлежал он высокой худой женщине, чьи
длинные серебристо-седые волосы обрамляли загорелое лицо. Ей было около шестидесяти,
но выразительное лицо со светло-зелеными глазами выглядело намного моложе. Она была
босиком, одета в длинную, до колен, белую рубашку поверх изношенных кожаных штанов.
Старое ружье спокойно лежало в руке.
Сэм медленно обернулась. Испуганное выражение лица сменило облегчение, когда она
узнала женщину.
– Где она? – медленно повторила та, не отводя от Сэм глаз.
– Тара. Что за дела? Ты о ком вообще? – без теплоты в голосе спросила Сэм.
– Ее нет уже два дня, а она не покинет свой табун добровольно. Я видела вашу машину. Что
вы с ней сделали?
– Ты про Калиму? – растерялась Сэм. – А мы то тут причем? Это твоя лошадь.
Женщина посмотрела на девушку со смешанным выражением сочувствия и презрения.
– Она не моя лошадь. Она такая же не моя, как и не ваша. Она – своя собственная!
– Все лошади здесь – наши. И эта земля тоже. Тебе это хорошо известно, – выплюнула Сэм.
– А разве вы не продали эту землю? – напомнила о себе Мика, отстранённо наблюдавшая за
ссорой. Обе прекратили словесную дуэль и уставились на Мику. Она что, опять сказала это
вслух?
Тара испытующе смотрела на неё. Затем переметнула взгляд на Сэм.
– Это правда? – тихо спросила она. Сэм бросила на Мику взгляд, не суливший той ничего
хорошего.
– Отца вынудили. У него не было выбора: либо земля, либо гасиенда. Он хотел тебе сказать,
но ты же с ним не разговариваешь.
Пожилая женщина опустила ружье. Внезапно она стала выглядеть страшно уставшей.
– Я с ним не разговариваю, потому что он меня не слушает. Никогда не слушал. Ни меня, ни
своих лошадей, – с этими словами она развернулась и молча пошла прочь.
– Тара!
Та остановилась, но не обернулась.
– У нас нет Калимы. Правда нет. Мы… мы поймали годовичка, но её… ее у нас нет, – голос
Сэм звучал на удивление неуверенно, но Тара так и не ответила. Ее взгляд был устремлён на
лошадей, которые мирно паслись в тени деревьев. Почувствовав взгляд, Оствинд поднял
голову и посмотрел на нее. На суровом лице немолодой женщины появилась тёплая,
изумлённая улыбка.
– Оствинд! – тихо сказала она, будто приветствуя давно пропавшего друга. Микино сердце
на мгновение остановилось. Но прежде чем она успела хоть что-то сделать, эта странная
Тара исчезла в тени деревьев. Как громом пораженная, Мика сидела на скалистом берегу и
смотрела на то место, где еще недавно стояла та женщина. Потом она перевела взгляд на
Сэм. Та с поникшей головой сидела рядом. Что это было? «Сон!» – пронеслось у Мики в
голове. Точно, это явно один из ее кошмаров. Она ущипнула себя за руку. Больно! Протянув
руку, она ущипнула за плечо еще и Сэм, чтобы точно удостовериться.
– ОЙ! Ты с ума сошла? – Сэм беззлобно ударила ее по руке. Мика с удовлетворением
кивнула. Не сон!
– Что… что это было? – выдохнула она. Тара. Калима. Оствинд! И эта Тара узнала
Оствинда!
– Точнее: кто это был? – сухо поправила Сэм, поднимаясь. – Это была Тара. И она моя тётя,
– совсем тихо добавила она.
Наверное, на лице Мики в этот момент были отражены все её эмоции, что Сэм даже как-то
участливо на нее посмотрела и протянула руку, чтобы помочь встать.
– Поехали отсюда. По-моему, я должна тебе кое-что объяснить.
Подойдя к лошадям, Мика ощутила явное нежелание Оствинда уходить.
– Пошли. Мы вернёмся, обещаю, – прошептала она ему. Сэм уже успела вскочить в седло,
Мика собиралась последовать ее примеру, как вдруг ее взгляд упал на незаметные цветы,
которые усыпали здесь все вокруг. У них были узкие серебряные лепестки, казалось,
отражавшие солнечные лучи.
– Сэм? – тихо позвала Мика, стараясь не спугнуть наваждение. Пацанка повернулась в седле
и вопросительно на нее посмотрела.
– Что?
– А это что? – спросила Мика, показывая на цветочки возле копыт Кортадо. Сэм выгнула
одну бровь: она явно не понимала, с какой стати та вдруг заинтересовалась ботаникой.
– Это? Колючник.
Мика медленно подняла голову.
– А мы вообще где? В смысле, как называется это место? – спросила она, хотя уже знала
ответ, прежде чем его дала Сэм.
– В Оре. Это место называется Ора.