Doomed. With the hope of happiness ... | Larry Stylinson

Nineteen

— С днем рождения, Лу, — тихо сказал Гарри, нежно целуя меня в щеку.
Так начался мой первый день в роли уже двадцати трех летнего парня. Я приоткрыл один глаз, и немного нахмурившись посмотрел на парня, сидевшего на краю моей кровати. Гарри выглядел немного смущенным, вертя в руках небольшую коробку с, судя по всему, подарком.
— Спасибо, — хриплым ото сна голосом сказал я, притягивая Гарри в объятия.
Он не отстранился, но на лице его был смущенная улыбка, но в глазах его все еще можно было уловить нотки нежности. В последнее время Гарри свел все наши касания к минимуму, он больше не позволял держать себя за руку, не позволял касаться его волос и засыпать в его объятьях. Гарри будто пытался отвыкнуть от этого, от моего присутствия в его жизни. Что приносило мне боль, потому что я действительно надеялся, что Гарри отпустит ситуацию с этой чертовой Кристи. Но нет, он был слишком правильным для этого. Возможно, на него оказало влияние и то, что его собственный отец ушел из семьи, когда Гарри был еще ребенком. И парень просто знает, каково это, жить без отца. Но... ведь я не собирался бросать этого ребенка и я говорил Гарри об этом уже много раз, но он оставался непреклонен. «Нет, Лу, я не могу так. Ты должен быть с ней и этим малышом. У вас будет настоящая семья, о которой ты всегда мечтал» — каждый раз, как мантру повторял он. И его не волновало, что я мечтал об этой «настоящей семье» только с ним, и больше никто мне был не нужен.
Выпутавшись из моих объятий, Гарри ушел в ванну, оставляя меня наедине с небольшой аккуратно упакованной в оберточную бумагу коробкой. Медленно, стараясь сильно не повредить обертку, я открыл подарок. На самом дне коробки лежал большой теплый свитер бордового цвета, а на нем лежала маленькая записка:
«Я знаю, как часто ты мерзнешь в последнее время. Надеюсь, этот свитер согреет тебя, как греет меня твоя любовь...»
Я читал эти строки и не мог поверить, что Гарри и впрямь написал это. Он... он принял мои чувства. Он больше не считал это глупой шуткой или чем-то вроде этого. Но он все равно отступил, давая мне возможность создать, как он считал, настоящую счастливую семью. Мой милый глупый Гарри.
Я надел свитер, который оказался очень мягким, и взглянул в зеркало. Он был немного больше, чем я, но это делало его еще более уютным. В этот момент из ванной вышел более посвежевший, после душа, Гарри.
— Спасибо. Он и впрямь, — я немного замялся, смотря на парня через зеркало, — очень теплый.
— Я рад, что тебе понравилось, — тихо сказал парень, отводя взгляд в сторону моей кровати, на которой все еще лежала его записка. Заметив, что я слежу за ним, кудрявый немного покраснел и направился в сторону своего шкафа.