Sex, Coke and Indie Rock

Глава двадцать пятая

  Они у него замечательные. Было непонятно, за что на него свалились эти люди и почему все его поддерживают и кричат «С днём рождения!», поливая серпантином из бутылок.

Мэган его уговорила прийти к ней после работы, просто посидеть и выпить пива под какой-то фильм, как в старые добрые. В те времена, когда он был беззаботным и с кредиткой отца. А не работающим на двух работах студентом.

Но вообще ему не стоит жаловаться. Работы у него отличные, которые он бы не нашёл, если бы не Мэг, которая уговорила отца взять его помощником к себе в офис. И если бы не Эндрю, который сорвал объявление, что в отель нужен мойщик посуды. Делов то было: загрузить в посудомойку, выбрать программу и разгрузить, когда цикл подойдёт к концу. И времени свободного было валом, и поесть мог со скидкой.

Правда, работать приходилось допоздна, и домой он возвращался только к просмотру позднего тв-шоу. Не то, что раньше, сразу после занятий был свободен, мог заниматься ерундой сколько угодно, ходить на вечеринки, свидания, просто бездумно бродить по городу. Сейчас это казалось чьей-то чужой жизнью. Яркой, счастливой и беззаботной. И поэтому вчера, увидев на телефоне тридцатое число, он удивился, что по сути то и прошёл всего месяц с того разговора в аэропорту, а так много всего изменилось. Почти все.

И, наверное, отец мог бы им гордится, если бы он не оказался педиком. Наверное, он был бы рад, что он получает зарплату и её хватает на нормальные продукты и дорогу в универ. И, наверное, если бы он постарался, хватало бы ещё и на клубы, с продолжением знакомства. Но он и не старался.

Томлинсон, как назло, не забывался. Ни работа, ни двойная работа, ни учеба сверх этого всего не спасали. Как только он оставался наедине со своими мыслями, его тут же накрывало необъяснимой тоской. А выбивать из себя Луи другими парнями он больше не хотел. Все равно не помогало. Поэтому пока так — поживет днём сурка. По крайней мере, пока он не сможет его забыть. Не хотелось знакомиться, чувствовать, как горит сердце, не хотелось привязываться. Спокойнее как-то одному. И почти не одиноко.

И, если честно, он и забыл, что у него день рождения через каких-то пару часов, а они не забыли. И сейчас стояли в ярких колпаках, трясли баллончиками и бутылкой шампанского и распевали всем известную песню. Как тут жаловаться на одиночество?

Гарри рассмеявшись уронил рюкзак, кинулся обнимать Мэг, Рони-Пони, Эндрю, Майкла и Эми, с которыми он не был так близок, но все же был очень рад, что они пришли его поздравить.

Где-то глубоко внутри кольнула мысль, что больше всего хотелось бы, чтоб из дальней комнаты вышел Луи, который был бы самым большим сегодняшним сюрпризом. И чтобы отец позвонил.

Но Нью-Йорк это не Страна Оз, так что на чудеса рассчитывать не приходилось.

***

Выполз он ближе к полудню. В голове гудело, во рту было гадко, руки слегка дрожали — все, как положено после дня рождения. Видимо, спал он дольше всех, потому как кроме сидящей в кресле с ноутбуком и в наушниках Мэг никого не было видно.

То, что она старалась его не разбудить, трогало едва ли не больше устроенной ею вечеринки в его честь. Их дружба казалась совершенно невероятной, учитывая то, как неловко они начали общаться в Старбакс, сидя на высоких неудобных стульях, и его первый в жизни каминаут. Их недолгие отношения уже успели выдержать конфликт с Дэном и розовую вечеринку, чтоб отпугнуть Рона, и даже флирт Мэган с Луи, потерю собаки и множество разных мелких стычек.
А сейчас кажется, что они только выиграли от этих порой смешных, а порой и серьёзных недомолвок. Ближе стали, повзрослели, что ли?

Гарри ухмыльнулся своим философским мыслям и развернулся к ванной комнате. Сначала он умоется, а уж потом вернётся к девушке и даст знать, что выжил после вчерашнего невероятного вечера.

***

Снег валил как сумасшедший. Видимо, какой-то очередной внеплановый шторм или другое стихийное бедствие. Гарри, вцепившись мертвой хваткой в Мэг, шёл практически на ощупь. Хорошо, что он согласился пойти к ней, он бы сдох дома, потому что холодильник пустой, доставка не работает, до супермаркета только на тракторе ехать. Мэг снова соблазнила его едой. Так просто и банально. Мясной пирог. Лапша с курицей и овощами с острым соусом. Большая упаковка баночек колы для него и колы zero для неё. А ещё она сказала, что есть пара бутылок красного и бутылка белого вина, Рони уехал в Нью-Джерси — и, видимо, прочно там застрял из-за погоды, у него целых два дня выходных, и грех не использовать это время с пользой.

Он в принципе совсем не был против. Так как работа сейчас занимала практически все свободное время, они и не виделись толком. Если с Эндрю он пересекался на тренировках, и иногда они пили пиво сразу после универа, если Гарри нужно было попозже на работу, то с Мэг они проводили только короткие перемены, перед общими занятиями.

Поговорить с ней хотелось отчаянно. После вечеринки поговорить толком не вышло — обсуждали прошлую ночь, смеялись, и день закончился непростительно быстро — он убежал на работу прямо от неё, не успев заскочить домой.

Вроде бы и отлегло уже, но не до конца. И ниточки воспоминаний больно тянули, рвали и без того уставшее сердце. Ему снился Бубба, глупыш на толстых лапах, ему чудился лай, словно он близко, через стену, выпрашивает очередную вкусняшку. Но за стеной был Луи — он сам предлагал ему разработать систему стуков, в том далеком и счастливом сентябре, если Томлинсона схватит радикулит или что-то такое. И неизвестно отчего — оттого, что он знал, что псу подписан приговор, или оттого, что за стеной Луи, становилось так хреново, что он только стискивал зубы посильнее, зажмуривался и накрывал голову подушкой, заставляя себя вспоминать мотивы любимых песен.

После той новогодней ночи Луи не появлялся. Нигде не видел его, словно он исчез, испарился. И он бы поверил в это, если бы не встретил на прошлой неделе прыгающего ему навстречу через ступеньки подъезда того малолетнего блондинчика. Значит, у них что-то сложилось? Значит так. Не мог же парень уверенно бежать к тому, кто здесь больше не живёт.

И он даже не знал, что у боли не ограничен лимит. Думал, что хуже уже некуда, но при виде светловолосой макушки, его словно каленым железом проткнули, и он вылетел на холодный воздух и судорожно закурил. Сигареты делали своё дело, и он, потихоньку успокоившись, пошёл на вечернюю субботнюю смену.

Это все в прошлом, да, Гарри? Луи, папа, Бубба, секс и прочие радости этой осени. Будут другие радости и другие люди. Все будет, потерпи немного. Ты просто забыл, что живёшь теперь по другим правилам и немножко в другом измерении. Все будет хорошо. Уже хорошо, а будет лучше.

Так он говорил себе каждый раз, когда слышал фантомный лай, когда натыкался рукой на подаренную кружку Старбакс или взглядом — на коробку с фаллосами. И воспоминания одно за другим, как в книге про другого Гарри — Поттера, выскальзывали из омута памяти и кружились вокруг него, заставляя снова и снова переживать недавнее прошлое.

А сейчас он идёт к Мэг и будет отдыхать от всего этого, может, наконец, он немного выдохнет и займёт свою голову какими-то другими событиями, воспоминаниями. Ничего же не стоит на месте, правда ведь? Все проходит, и это пройдёт.

Гарри брёл по сугробам и мечтал только, чтобы свет не отключили, иначе он умрет от голода и отчаяния при виде сырых продуктов. В рюкзаке лежали чипсы и четыре банки пива — он не настолько плохо воспитан, чтобы вваливаться без какого-либо угощения. Но это совсем не пирог и не лапша.

До её дома оставалось всего ничего, он подтянул капюшон нового пуховика — спасибо всем, кто решил поздравить его с девятнадцатилетием переводом на карточку! — и пошёл на свет подъезда. Мэг тоже приободрилась и запрыгала через сугробы бодрее.

Перспектива не сдохнуть от холода и снега, а оказаться в тепле квартиры в компании с мясным пирогом, подгоняла лучше некуда.

***

Пожалуй, он объелся. Может, даже уже умирал от переедания, но сейчас он согласен на это, сдаётся без борьбы. Они развалились перед телевизором, расставив на столике бутылки с пивом, вино, тарелки с пирогом, чипсы и шоколад. Может быть, чревоугодие — действительно большой грех, но, черт возьми, он счастлив.

— Если я лопну и умру от обжорства, — беспомощно произнесла Мэг, — пообещай, что не расскажешь Рони, сколько я съела?

— Не переживай, — он пошевелил пальцами ног, словно проверяя, способен ли хоть как-то ещё двигаться, — он все равно не поверит, что ты такая обжора.

Мэг рассмеялась, попыталась толкнуть его в бок, но она была слишком ленива и расслаблена, чтоб толчок вышел хоть сколько-нибудь серьезным.

— Я скучала, Хаз, — отсмеявшись сказала девушка, и в носу у Гарри подозрительно защекотало.

— Я тоже, Мэг, — хрипло признался он и прикрыл глаза. — Я так чертовски устал. И это была действительно хорошая идея... провести так выходные.

Он знает, что она кивает в ответ на невысказанную благодарность, хотя его глаза все так же закрыты, и накрывает его ладонь рукой. Ещё довольно рано, часов десять, но телевизор убаюкивающе бормочет, в квартире тепло, и на нем полосатая пижама из комиссионки и махровые носки — Мэг приберегла «на такой торжественный случай, как девчачьи посиделки», и его так накрыло ощущением уюта, сытости и безопасности, что он даже не пытался сопротивляться и провалился в сон.

Он действительно так чертовски устал. И он наверняка заслужил передышку.

***
— Мне кажется, я немного переборщила с вином, — раскрасневшаяся и слегка пьяная от винных паров девушка отпила из поварешки. — Но так, вроде бы и неплохо.

Варить глинтвейн в субботний полдень — занятие просто то, что надо. Чем ещё заняться, если идти никуда не нужно, да ещё и снег не везде очистили; власти попросили не выходить никуда без особой необходимости. Терпкий, пряный вкус разливался на языке, от специй щекотало в носу, а с каждым микро глотком по телу разносилось тепло.

— Это просто... Как в журналах каких-то, — выдал Гарри, ему было настолько комфортно и уютно, что даже немного неловко. — Мы с тобой сидим под пледом, пьём глинтвейн, по телевизору какая-то комедия. За окном снег, и...

— И ты — гей. А я — твоя подруга.

— Это уже не очень по-журнальному, да?

— Совсем нет, — девушка рассмеялась и отпила ещё глоток. — Знаешь, когда ты мне тогда сказал... В Старбакс. Что гей и... Я не знаю. Мне так обидно было. А потом ты пришёл в понедельник, и на тебе лица не было. Я просто подумала, что какой же надо быть сукой, чтоб оборвать общение просто потому, что ты мне не достался. И я тогда купила этот капучино. Я видела, как ты спустился под лестницу и свернул в коридор, ага. И до сих пор я ни разу не пожалела, что тогда рискнула притащиться к тебе.

— Я тогда... С Луи, в общем... — он замялся и уставился на экран телевизора. Щеки стремительно заливало жаром. То ли от вина, то ли от воспоминаний.

— Поссорился?

— Переспал, — Мэг заинтересованно посмотрела на него и сделала глоток побольше. Гарри последовал её примеру. Пьяные исповеди требуют определённой кондиции. — И убежал от него. Потому что мне показалось, что я был не на высоте, ну, знаешь... Первый раз, он...

— Неловкий.

— Да, наверное. И мне казалось тогда, что я какой-то неудачник, и он не позвонит мне больше никогда.

— А он? Пришёл? Позвонил?

Мэг никогда не отличалась терпением, и он её ни капли не осуждал. Похоже, ей давно было интересно узнать, как у них с Томлинсоном все было.

— Он никогда... В смысле, знаешь, я даже не могу объяснить, — Гарри выпрямился и поджал под себя ногу. — Если я убегал, он никогда не шёл следом. Ждал всегда случайной встречи или не случайной — хрен поймёшь! Словно ему похрен, понимаешь?

— Может... Может, он хотел дать тебе передышку? Или чтобы ты сам решил?

— Не знаю, — он нахмурившись помешал глинтвейн ложкой, разглядывая, как зернышко гвоздики описывает круги в стакане. — Ты разве на его стороне? Опять?!

— Нет. Нет. Прости, но... Мне жаль, что с Дэном я тогда... Просто, черт. Я думала, твой Луи старый и страшный, и жирный. Например. И я не понимала, почему ты с ним вообще!

— А теперь?

— А он... Он нормальный, — она выглядела растерянной и немного озадаченной, — ты был с Дэном, и я не могла понять, что тебя держит с... Я тогда думала — стариканом! Я же не знала, что он смешной и красивый. Разбирается во многом и не выпячивает своё превосходство. Он флиртует так... Непринуждённо, что ли? Словно это его обычная манера разговора, и в какой-то момент ты уже в плену его обаяния. В такого можно влюбиться запросто, Гарри.

— Я не влю... Ладно. Я влюбился. Допустим... Немного.

Признаваться было страшно. Но надо было кому-то сказать уже. Он так скучал по нему. Так хотелось вернуть обратно это ощущение, когда о тебе заботятся, когда ждут к ужину — пусть это было совсем не так и часто! И кофе когда варят по утрам и у лифта тискают — это так здорово. У них так круто все было. И было бы дальше, если бы не этот чертов лифт и белобрысый в нем. У них было бы все круто, если бы Луи сказал, что у них все серьёзно, он бы ушёл от Дэна раньше. Но день Благодарения... Да не было бы у них все замечательно, никогда бы!

— У него всегда был кто-то кроме меня. И я бы не узнал, если бы не встретился с его новым... Новым парнем в лифте. Это слишком уже было. Он знал, что я не смогу с ним... трахаться до окончания праздников, и, видимо, времени зря не терял.

— Гарри...

— Это не то же самое, что у меня был Дэн! Это совсем другое!

К счастью, она не стала уточнять, что именно он подразумевал под этим. Он бы не смог объяснить, но именно так он чувствовал.

— И я видел на днях этого блондинчика снова. Бежал к нему. Чуть не снёс меня на лестнице. Наверное, уже официально все...

Мэг молчала, переваривая информацию. А затем нахмурившись, потянулась к телефону. Вот уж время проверить почту — он ей тут душу изливает, а она...

— Как фамилия Луи правильно пишется?

— Том-лин-сон, — продиктовал он, вытягивая шею, чтобы проверить, правильно ли она напечатала. — Решила в друзья добавиться? Он, вообще, и с девочками может. Хочешь отбить у него блондинчика?

Она усмехнулась, но не повелась на провокацию. Сосредоточенно тыкала в экран и, наконец, сунула ему телефон в лицо:
— Этот?! — голос у неё был неуместно раздражённый. Чего бы ей злиться?

Гарри покрутил флагман и так и сяк. Всмотрелся в лица, увеличил и вернул ей телефон:
— Он самый.

Внутри все сжигалось в пепел. Так херооово. Он уже и на фейсбуке с ним фотки выкладывает. Фото было совсем новым, он его раньше не видел, хоть и просматривал регулярно альбомы. Совместное фото на Фейсбук — это совсем серьезно. Он залпом допил остатки горячего вина, подошёл к столу, налил себе до краев. В кастрюле оставалось ещё довольно много, есть шанс напиться.

— А теперь прочти. Вот там, ниже написано.

— Эрнест Дикин. Я умею читать. Что с этого мы имеем?

— А вот что, — она провела по экрану вверх. — Опять читай.

— Сестры... Брат... Что?

— Он не трахался с ним, Гарри. Он его брат. Индийский фильм, блин! Все танцуют.

— Так что это получается... — жалобным голосом он сделал вывод: — Он мне не изменял, что ли?

В голове было мутно. То ли от новостей, то ли от вина. Мэг поглядывала на него и нервно качала ногой — злилась. Или на него, или на ситуацию в целом.

— Ты был прав, — наконец произнесла она, — это вообще не так, как ты с Дэном.

— У него наверняка были другие. Он приводил кого-то ночью. Я слышал. И это уж точно не братья!

— Тебе виднее, — девушка вздохнула. — Я на твоей стороне, если что... Только... Выводы у тебя какие-то неправильные.

— А у нас ещё пирог остался? — Гарри неловко свернул тему и одним глотком прикончил глинтвейн.

Обсуждать Луи ему больше не хотелось. Хотелось напиться или провалиться сквозь землю. Он на него так орал. Такое в лицо высказывал. Лучше бы это оказался и правда малолетний любовник, он хотя бы таким дерьмом себя не чувствовал!

***

Рони пришёл неожиданно. Впрочем, они не особо обратили внимание на звук открывающейся двери — как раз опробовали только сваренный крюшон. Меган сказала, что глинтвейн ей надоел, и полезла сначала в Гугл, а потом в свой холодильник за ромом. У современных девушек есть все, это Гарри уже понял.

— Вы что, напились? — Рон скинул куртку и, потоптавшись на коврике, разулся. — Без меня?

— Ты же в Сан-Франциско был! — удивился Гарри. Язык странно цеплялся за зубы, и слова звучали немного невнятно. — Мы бы не дождались!

— Нет, это Луи в Сан-Франциско, — поправила Мэг и обняла сияющего как медный таз Пони, — а он был в Нью-Джерси. Но там же снег! Как ты был там, а теперь — тут?!

— Наши коммунальные службы хорошо работают, малыш. Да и снег уже почти как сутки перестал валить.

Рони усадил Мэг в кресло и налил себе крюшон в большую кружку, залпом выпил половину, передернулся:
— Крепкая, зараза!

— Ещё бы, — гордо пробормотала девушка, укладывая голову на спинку кресла, — Там же ром! Почти половина бутылки!

— А почему вы решили напиться, — допивая, спросил парень, — что случилось-то?

— Я — мудак, — Гарри уселся на кухонный стул. — Хочешь немного послушать про пидорское говно, которое со мной случилось?

Рони взглянул на свернувшуюся в клубочек Мэг, кивнул, выключил верхний свет и, разлив горячий напиток по бокалам, уселся напротив.

***

Гарри прыгал как пингвин, размахивая руками в попытках остановить такси. Идея Рона поговорить с Луи прямо сейчас оказалась просто гениальной. Когда же ещё?! Зачем тянуть?!

— Ты не переживай, — Рон тоже интенсивно махал, — я буду рядом! Если он даст тебе в морду. А он даст! И я ему тут же наваляю.

— Может, ещё и не даст!

— Да ну, я бы дал за такое, а ты?

— И я бы дал, — немного подумав, согласился Гарри.

— Значит, мы набьём ему морду! — радостно умозаключил Ронни и, споткнувшись, полез на заднее сидение только что притормозившего такси.

***

Под ребром растеклась боль, а следом зашипел охрипший, отдаленно знакомый голос. Боль стала сильнее, и Гарри разлепил глаза, с трудом сосредоточившись, и опознал Рона. Что он тут делает, он же уехал...

— Гарри, — Рон пихал его в бок. — Выпусти меня, Мэг прибьёт!

Вокруг было темно и незнакомо. Где они?

— Что? — он сел и потряс головой.

Лучше бы не тряс, она тут же отозвалась острой болью в затылке. Он ничего не понимал, что происходит, и почему он вообще спал с Роном?!

— Ты знаешь, как открывается эта чертова дверь? Гарри, ну очнись пожалуйста, мы же даже без телефонов ушли вчера...

Господи-Боже! Они вчера приехали к Луи бить ему морду. Так они ему и сказали, как только он открыл дверь. И Томлинсон даже зачем-то впустил их и... Куда-то он ушёл, за чаем, что ли. Рон что-то бормотал, про то, что Гарри сначала скажет, а потом Томлинсон наконец получит своё, а потом он улёгся на подлокотник и за минуту захрапел. И в тот момент это показалось гениальной идеей. Вчера Рон генерировал гениальные идеи просто без остановки...

— Стайлс! — прошипел он, и Гарри снова попытался встать. Господи-господи, что делать?! Что, блядь, делать?! — Выпусти меня!

Он ошалело позволил себя дотащить до двери и машинально открыл замок, Рон хлопнул его по плечу и выскользнул в подъезд. Гарри только с удивлением взглянул на дверь напротив, со скрипом осознавая, что он так близко к дому. Надо ключи найти и свалить, пока...

— Так что, драка снова отменяется? — Луи взъерошенный, в майке и трусах стоял в дверном проеме. — Кофе?

Блядский боже, оказаться дома у Луи, когда тот почти голый и сонный, — самый лучший и самый худший его сон в одном флаконе. И кофе ещё этот.

А самое дикое — это уже нихрена не сон.