50 оттенков свободы. От лица Кристиана

6.

— Да.
— Хо­рошо. – Ана ве­дет се­бя на удив­ле­ние спо­кой­но, воз­можно не хо­чет, что­бы я пе­режи­вал еще боль­ше.
— Я при­му до­пол­ни­тель­ные ме­ры бе­зопас­ности. – На­де­юсь, в этот раз не бу­дет ни­каких воз­ра­жений нас­чет мо­его ре­шения.
— По­нимаю. – Ну, на­конец-то мои сло­ва не ос­па­рива­ют­ся, по край­ней ме­ре, в дан­ной си­ту­ации. 

Ана смот­рит на ме­ня и сме­ет­ся, но, что ее так рас­сме­шило? Я люб­лю слу­шать хи­хиканье сво­ей же­ны, толь­ко не уве­рен, что в этой си­ту­ации оно умес­тно. 

— Что? 
— Ты. – Она ви­дит ме­ня сей­час смеш­ным?
— Я?
— Да. Ты. Все еще одет.

Ос­матри­ваю се­бя и по­нимаю, как силь­но ув­лекся мис­сис Грей. Вот и сня­ли нап­ря­жение, по-быс­тро­му в одеж­де. 

— Ну, вы же зна­ете, мис­сис Грей, не мо­гу удер­жать­ся. Смот­рю на вас, и ру­ки че­шут­ся. Осо­бен­но ког­да вы вот так хи­хика­ете. Как школь­ни­ца.

Анас­тей­ша об­ду­мыва­ет мои сло­ва, и вот она уже пе­реки­дыва­ет свою но­гу че­рез ме­ня. Черт! Она хо­чет пов­то­рить то, что я де­лал с ней, но ме­ня ни­ког­да не ще­кота­ли рань­ше, учи­тывая преж­ний страх к при­каса­ни­ям. Па­па час­то иг­рал с на­ми, но я пред­по­читал ос­та­вать­ся в сто­роне, ког­да де­ло до­ходи­ло до ка­ких бы то ни бы­ло при­кос­но­вений.

Я хва­таю Ану за ру­ки.

— Нет.

Анас­тей­ша при­нима­ет оби­жен­ный вид, не уве­рен, что смо­гу вы­дер­жать, для ме­ня это в но­вин­ку, по­ка не хо­чу ще­кот­ки.

— По­жалуй­ста, не на­до. Не вы­дер­жу. Ме­ня ни­ког­да не ще­кота­ли в детс­тве. — Она опус­ка­ет ру­ки, по­казы­вая, что мне не­чего опа­сать­ся. — Бы­вало, смот­рел, как Кар­рик ба­лу­ет­ся с Миа и Эли­отом, но сам…

— Крис­ти­ан, сы­нок, не бой­ся. Пос­мотри на Миа, это вов­се не страш­но. 
— Нет, я не хо­чу. – Моя ма­моч­ка так ни­ког­да не де­лала, толь­ко тот ужас­ный му­жик ту­шил в ме­ня свои про­тив­ные си­гаре­ты. Я бо­юсь, мне сно­ва сде­ла­ют боль­но, я не хо­чу. Я хо­чу уви­деть свою ма­моч­ку, спро­сить, по­чему она уш­ла. Или ма­моч­ка ни­ког­да ме­ня не лю­била? 
— Тру­сиш­ка, тру­сиш­ка! Крис­ти­ан за­нуда. 
— Лэ­ли­от, зат­кнись! 
Он даль­ше об­зы­ва­ет­ся, по­казы­ва­ет язык и хо­чет ко мне при­кос­нуть­ся. Нет! Я не дам, пусть идет иг­рать с па­пой.
— Крис­ти­ан, тру­сиш­ка, он все­го бо­ит­ся.
— Ну все, ты мне на­до­ел! 
Я бью его сво­ими ма­лень­ки­ми ку­лач­ка­ми, Лэ­ли­от от­ве­ча­ет тем же, хва­та­ет ме­ня за во­лосы. 
— Крис­ти­ан, Эли­от, не­мед­ленно прек­ра­тите! Нель­зя драть­ся, вы же братья. Эли­от, поп­ро­си про­щение за то, что об­зы­вал­ся, а ты, Крис­ти­ан, из­ви­нись за то, что уда­рил бра­та.
— Но, пап, он, прав­да, за­нуда. – Лэ­ли­от оби­жен­но на­дува­ет гу­бы, а я хо­чу уда­рить его силь­нее, еще раз.
— Я жду.
— Крис­ти­ан, прос­ти, что об­зы­вал те­бя.
— Прос­ти, что уда­рил те­бя. – Уже по при­выч­ке по­жима­ем ру­ки, он все рав­но не пе­рес­та­нет, и я обя­затель­но его прибью.