Белый пустой свет раздражает глаза, дрожат веки, окна забыли занавесить с вечера. Чонгук глубоко вдыхает застоявшийся утренний воздух, потягиваясь, купаясь еще в теплых отблесках белого цвета и зарываясь в нагретую простыню. Суббота - день, когда можно расслабиться, в дверь не стучат служанки и не заставляют спускаться в столовую к семейному завтраку. Сегодня у «идеальной» семьи отпуск друг от друга. Вяло открыв глаза, Чонгук часто моргает, пытаясь привыкнуть к смотрящему на него из окон облачному, но светлому небу. Безмятежность мягко гладит разметавшийся по подушке шелк, смахивая привычно зачесанную челку на сонные глаза, по-невинному. Погрузившись в кроватные объятия, вставать совсем не хочется.
Но они слишком большие для одного человека, даже раскинувшись звездочкой, не достаешь до краев, из-за чего каждое утро просыпаться тоскливо и мерзло от одиночества. Минутная нуга наваждением спадает, возвращая в пустоту и пасмурный ноябрь; на улице вовсе не светло. Рука безвольно опадает на вторую половину кровати, на пробу поглаживая несмятую простыню и с вечера взбитую подушку. Ударив в голову солнечной иллюзией, перед ним появляется спящий Чимин, он по-детски сопит, приоткрыв рот и сжавшись в комочек. Удивления нет от слова совсем, будто так правильно и было всегда. Чонгук осторожно касается оголенного плеча, боясь спугнуть видение - кожа еще теплая ото сна, гладкая. Пальцы перепрыгивают на щеку, касаются волос кончиками; Чимин открывает осоловевшие глаза, улыбается и... тает. Ускользает сквозь пальцы, просачиваясь водой и капая на постельное белье; Чонгук жадно ловит пустоту, а после еще долго смотрит на витающую в воздухе дымку испарившегося призрака своего легкого сумасшествия.
Уже несколько дней подряд ему стабильно приходят милые сообщения от Биг Босса с угрожающим подтекстом. Будни они не скрашивают, лишь чаще заставляют засматриваться на наступающие грозовые тучи. Темное пятно сначала медленно подплывает, нависая над головой, а потом обрушивается ливнем, исполосовывая лицо и тело. Чонгуку полюбилось стоять под дождем, наблюдая за решеткой струек, стекающих с мокрой челки, - дождь смывает маски и границы реальности. Обнажает скрытое между строк, являя виду клетку, в которой заточен уже долгое время.
Обувь вязнет в земляной каше, напоминая о зловонной могиле, которую сам себе вырыл. У Чонгука на все есть оправдание, но ни на что - искренности. Улыбаясь новым друзьям, внутренне бьет метко по центру, в солнечное сплетение, чтобы как можно больнее и эффективнее сломать, разорвать на части нервными окончаниями, словно играя в дартс. Чонгук думает, что вершит правосудие, ведь все, раннее сожженные хлесткими ударами, когда-то так же измывались над другими. Тем самым он становится марионеткой в руках дьявола, обрекая себя на вечные одиночные скитания. Разве кто-то захочет составить компанию продавшему душу?
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Наперегонки.
Fanfiction- Давай сыграем в любовь? Проигрывает тот, кто первый влюбится. - Ты проиграешь.
