Канон

8. Глас судьбы

— Я всё никак не могу в это поверить! — опять повторил Сириус, уставившись в книжный шкаф. Мы с ним и отцом сидели в гостиной. Крёстный оккупировал кресло, предоставив нам занять диван. Кричер принёс сырно-мясную тарелку, пирожных и крекеров, и взрослые потягивали вино из бокалов в то время, как я решил попробовать настоящий кофе. Папа неодобрительно покачал головой при виде домового, притащившего мне двухсограммовую джезву с ароматным напитком в ней. Он уже ясно видел, как и без того шебутной подросток будет носиться по дому на реактивной тяге, разнося всё вокруг. Я пододвинул поближе блюдо с пирожными, взял одно в руку и приготовился было откусить, но наткнулся на внимательный взгляд отца.

— Извините, — сказал я, положил пирожное на блюдце, облизал пальцы и вилочкой принялся кромсать корзиночку с кремом и повидлом. Отец покачал головой и повернулся к бродяге:

— О чём ты, Сириус?

— Да всё об этой треклятой книге! — кивнул он в сторону аккуратно сложенных на журнальном столике томов. — Я всё думал, что это — забавная шутка. Кто-то решил посмеяться над парой семей волшебников, вбросив такую утку, а оказывается...

Я продолжал орудовать вилкой, справедливо полагая, что говорящий Сириус — это не Сириус, поглощающий пирожные, так что у меня есть шанс добраться до финиша первым.

— Оказывается, действительно, где-то есть этот чёртов мир, в котором живёт эта самая Жаклин Боулинг, которая написала эту чёртову историю. А потом какой-то чёртов продюсер решил по ней снять чёртов фильм, который посмотрели миллионы, причём часть из них даже не удосужилась прочитать сами чёртовы книги. Я ничего не попутал, Щеночек? — спросил он меня. Я помотал головой, аккуратно нарезая эклер ломтиками. — В общем, как оказалось, эту историю читали или смотрели десятки миллионов человек. И так они переживали за беднягу, — он кивнул в мою сторону, — что вдруг из ниоткуда появился наш мир. Понимаешь, Дэйв? По сути, у нас даже не может быть никаких претензий к автору этих книг, несмотря на то, какую судьбу она нам... — он замолчал, задумавшись о своей судьбе.

— Потому, что, если бы не она, то и нас бы не было? — спросил папа.

— Точно! И пусть я просидел в Азкабане, пусть весной... Пусть весной будет, что будет, но я ей благодарен за то, что я вообще был!

— Я понимаю! — кивнул отец. А я потянулся к кусочку наполеона.

— Да не понимаешь! — сказал Сириус. — Просто так, силой мысли...